Меж двух миров. Оливье Норек
Читать онлайн книгу.
их задачей было заснять на видео и выложить в социальных сетях повседневную жизнь Кале. Тяжелые будни горожан в соседстве с вновь прибывшими без связей и без денег и попытки этих последних, порой крайне жестокие, перебраться в Англию. Потом к этому процессу присоединились экстремисты, «Охотники на мигрантов», которые организовывали погромы и «охоты на черных». Кое-кто называл это «сафари». Вот в этой-то атмосфере ненависти, подобно личинке комара в болоте, и развился Кевин. Однако очень быстро, в связи с реакцией в социальных сетях, сообщество «Разгневанные жители Кале» притихло, и свободные электроны оттолкнулись. Сегодня сайт по мере сил старается распространять только видеозаписи свидетельств, без комментариев. Я бы сказал, что время от времени это отдает ксенофобией, но они себя контролируют. Вдобавок они знают, чем рискуют, имея дело со мной.
– Плохая статья? – пошутил Бастьен.
Задетый за живое, журналист крутанулся на стуле и принялся перелистывать старые выпуски в поисках номера, который мог бы утереть нос зеленому флику. Он вытащил из стопки газету полугодовой давности и с гордостью выложил ее на стол. Серию фотографий пользователей Сети и текст, где дословно цитировались их расистские комментарии и призывы к жестокости по отношению к беженцам, обнаруженные на персональных и публичных страницах, предварял заголовок «Лики ненависти». И в первом ряду фигурировал Кевин Перш со своими близко посаженными поросячьими глазками. Его слова были жестоки: «Для тех, кто не утонул и не попал под грузовик, следовало бы предусмотреть концентрационные лагеря», а еще там красовался хештег «#labonneepoque»[23]. В свете подобных разнузданных высказываний свастика на груди этого парня дополняла картину робкого протеста.
– Именно после этих комментариев он стал нежелательным членом сообщества «Разгневанные жители Кале». Впрочем, сиротой он оставался недолго. До меня дошли слухи, что его приняли в ультраправую группировку «Поколение идентитаристов»[24]. У них есть отделение в Лилле.
– И вы выложили это на первую страницу? – недоверчиво спросил Бастьен.
– Это называется «Стена позора». Нечто подобное сделала немецкая газета «Бильд». Вас это оскорбляет, лейтенант?
– Не слишком. Но если все в курсе, значит мой список подозреваемых только что увеличился. Анархист, ультралевый, мститель, беженец в состоянии самообороны… По тому, что мы об этом знаем, может быть кто угодно.
– Я уже вам говорила, Кевин Перш давно пользуется отсрочкой в Кале, – вступила в разговор Эрика. – Во всяком случае теперь вы знаете, кому спасли жизнь.
Из редакции «Северного побережья» Бастьен и Эрика вышли, нагруженные кипой распечатанных документов.
– Лизьон хороший журналист, а главное – здешний уроженец. Он в курсе многих дел и вдобавок всех знает. Вот я и подумала, что вам следует с ним познакомиться.
Бастьен объединил несколько частных вопросов в один личный:
– Вы запросто разговариваете с ним, обращаетесь
La bonne époque
Это движение зародилось во Франции в 2002 г. Своей главной целью идентитаристы провозгласили защиту собственной идентичности в условиях нашествия иммигрантов и политики мультикультурализма. Выступают против массовой иммиграции и исламизации. Идентитаристы напрямую поддерживают идеи культурного расизма, ксенофобии и расизма. Они также поддерживают создание государств только для белых и желают исключения и дискриминации иммигрантов и небелых людей в разной степени. Сторонники идентитаризма часто протестуют против ислама, утверждая, что он представляет угрозу европейскому обществу.