Кариатиды средней полосы. Светлана Зверева
Читать онлайн книгу.
Золовка сказала, что деда нужно отпоить травами. Наказала, какими. Решила, что деда хватил удар в лесу от испуга. От какого? Только гадали.
Ночь обе – Таня и Маша – не спали, молились рядом со спящим Иваном. А наутро он открыл глаза.
Обрадовавшись, обычно спокойная Мария расцеловала любимого дедушку. Он был слаб. Только улыбнулся устало. Тихо и медленно, собирая силы для каждого слова, рассказал им, как убегал от сохатого. Посетовал, что стариковский слух подвел его. Что был невнимателен, забыл про лютость зверя во время гона.
Целый день к старику шли проведать. Маша злилась и гнала всех со двора, показывая свой характер: «Дайте же ему покоя!» Кого и выталкивала, со стуком закрывая дверь.
Порадоваться выздоровлению Ивана не пришлось – через два дня он умер. Почувствовав конец, просил батюшку, собороваться. Давал наказы любимице. Говорил, чтобы та со свадьбой не тянула и год не ждала. Чтобы не противились новой власти.
Маша только злилась, сжимала платок. Вскакивала, бежала во двор. Там колотила руками кожаное седло, пинала ногами колесо телеги. Корова испуганно мычала, куры кудахтали.
Мать послала в город за Ольгой. Просила односельчан позвать проститься с отцом всех его детей и внуков.
Иван умер.
На похороны приехало очень много народа. Дети, внуки, родственники, деревенские свои и из соседних сёл. Женщины голосили время от времени, как было принято – протяжно и со слезами, получалась незабываемая траурная мелодия плача.
Зеркало завесили траурной тканью третий раз.
Иван лежал в гробу ровный, мощный, как и при жизни. Загорелый, весь в морщинах, был как живой. Только на осунувшемся лице стал острее нос.
На отпевание в Ивановскую церковь все не вместились. 95-летнего старца знала вся округа. Жители села Ивановского, деревни Купалово и окрестностей провожали богатыря в последний путь. Бабы завывали «на что ты нас покинул» монотонной мелодией. Старухи рыдали, понимая, что уходил исполин. Мужики держали шапки в руках, стояли со скорбными, низко опущенными головами. Дети шныряли между взрослыми, не пропитываясь общим горем. Такой похоронной процессии не видели никогда. И зевака, проходя, заинтересовался:
– Кого хоронят?
– Ивана Медведева.
– Кто таков? Сколько лет?
– 95.
– Богатырь. Пожил. Мы уж до таких лет не доживём. Хворал, небось?
– Нет, за три дня до смерти от лося убёг. От зверя убёг – от смерти нет. Собороваться успел. Благой человек.
– Во дела! Еще и бегал! Да, видать, силён был человек, раз такой почёт.
– Земля ему пухом, – перекрестился, – Упокой, Господи, душу раба твоего. И даруй Царствие небесное.
Похоронили Ивана рядом на кладбище. С сыновьями и женами.
Маша не плакала. Она еще не осознала перемен. Стояла над закопанной могилой и хмурилась. Но она уже понимала, что вот здесь она похоронила своё детство, весь прошлый мир, который знала и любила.
Глава