Люди пишут: о себе,

      О природе, о войне,

      О  науке, о друзьях,

      О последних новостях.

      О полётах на Луну,

      О нырнувших в глубину,

      О загубленной судьбе,

      О вечерней тишине,

      О летающих гробах,

      О линяющих штанах,

      О наивном волшебстве,

      О желтеющей листве,

      О лекарствах на спирту,

      О набедренных тату,

      О пылающей заре,

      О кредитном пузыре,

      О чудовищах болот,

      О ладьях ломавших лёд,

      О застойных временах,

      О житейских мелочах,

      О плюющих мимо урн,

      О нытье гитарных струн,

      О печали, о тоске,

      О постройках на песке,

      О политике царей,

      О вреде капустных тлей,

      О визите марсиан,

      О повинностях крестьян,

      О похмелье поутру,

      О готовности к труду,

      О разлуке навсегда,

      О билете в никуда,

      О создании семьи…

      Люди пишут…

      О любви.

      Нам свойственно

      Бывает, прыщик трешь до крови,

      До полного остервенения.

      И не хватает силы воли

      Прервать

      Порочный приступ наслаждения.

      Во многом так. Не далеко ходить

      Для подходящего примера:

      Сердечную занозу удалить

      Мы не спешим.

      Зато мучительно хотим

      Вином из боли душу, тело

      По капле сладкой напоить.

      Или еще. Зуд творчества: в письме,

      В компьютерной программе,

      В азартной карточной игре,

      В вождении авто или дизайне дачной бани…

      Наружу нагло лезет он

      Без явных признаков смущения,

      Забыв интимность вдохновения,

      Неспешность таинства закон.

      Как часто ускользает суть,

      Когда к итогу слабый интерес.

      Нам свойственно без устали тянуть

      Приятный, но обманчивый процесс.

      Не о гениях речь

      Для кого-то синица – не птица,

      Сорт второй, утешительный приз.

      «Не участием надо гордиться,

      А победой»—чей-то девиз.

      Не о гениях речь: те скромнее,

      Хоть и право имеют втройне.

      А о тех, кто ловчее, наглее

      На объявленной ими войне.

      Тут и там на конях, со щитами,

      Ухватив за хвосты журавлей,

      Смотрят сверху на жалкие сани —

      Свои сани обычных людей.

      Всем по семь, только этим по восемь.

      Надувные заслуги не в счет.

      За надетые тапки МЫ спросим.

      Спросим строго. Время придет.

      Нашло что то

      Забытый снимок время пережил:

      Волнистый край любительского фото,

      И мамин росчерк фиолетовых чернил —

      «Сентябрь, первое, шестьдесят шестого года»

      Поверить в это трудно – мне семь лет…

      Но как безжалостна мгновений карусель.

      Где он сейчас – из гладиолусов букет?

      Где с букварём, с тетрадками портфель?

      И бабушка в платке на заднем плане?

      И люди на траве?…Сама трава?…

      Кто скажет мне, что дальше будет с нами?

      А дальше будет просто тишина.

      А хорошо бы!

      Что ещё доступно в этой жизни мне?

      Стану космонавтом, полечу к Луне.

      Бегло на китайском я заговорю.

      С королевой Англии заварю чайку.

      С парашютом прыгну рекордно затяжным.

      Проеду автостопом полуостров Крым.

      Километры формул сочиню легко

      (Заодно освою кун-фу и айкидо),

      И сотни слов про главное на кончике пера.

      Песни под гитару. В котелке уха.

      Куплю кроссовки с ворсом

      И на Эверест.

      Мне