Следовать новым курсом. Б. Беломор
Читать онлайн книгу.
аппарата весит больше десятка пудов, и ворочать его вдвоём не под силу. Да что там аппарат – им даже с миной, заострённой пятипудовой сигарой, начинённой пироксилином, сейчас не справиться. Были силы, да все вышли. Вернее, вытекли – вместе с кровью из дюжины глубоких и не очень ран. И распаханный от макушки до переносицы капитанский скальп – далеко не самая серьёзная…
Мичман приподнял голову, выглянул.
– Стрелять перестали, Карл Карлыч. Сейчас шлюпки спустят. А то борт о борт встанут. Чтобы, значит, не возиться…
Командир попытался повернуться. Получилось не очень – резкая боль пронзила развороченный осколком бок, отозвалась в раздробленном колене.
– Вы, голубчик, вот что… Раз англичашка стрелять перестал – вызывайте из низов машинистов с кочегарами, попробуйте сбросить ялик, что под кормой висит – он вроде не побит. Только сначала помогите мне добраться до минного погреба.
– Я с вами! – вскинулся мичман, но де Ливорн не желал слушать.
– И-и-и-эх, даже и не думайте. Вы, голубчик, хоть и мичманец, а всё же офицер. И за матросиков перед Богом и отечеством в ответе, за каждую живую душу. Давайте-ка поторапливайтесь, пока на корвете к абордажу изготавливаются. А обо мне не думайте, я всё равно в ялик спуститься не смогу. Кровью истеку или помру от боли.
Мичман хотел что-то возразить, но не посмел. Повернулся и, пригибаясь, посеменил к разбитому люку. Де Ливорн закаменел, ожидая выстрелов с корвета, – пронесло. Видимо, британские канониры не сочли одинокую человеческую букашку достойной картечного залпа.
Мичман добрался до люка, неловко, припадая на раненую ногу, ступил вниз и пропал из виду. Командир откинулся назад, опираясь на перекошенную станину, и принялся, шипя от боли, засовывать под сорочку сложенный вдвое рукав.
Если повезёт – у него будет ещё четверть часа. Только бы на ялике успели подальше отгрести от обречённого клипера.
Нет, лихого абордажа в стиле Нельсона и Дрейка не получилось. Но всё же блудливая портовая девка Фортуна проявила некоторую снисходительность к бронепалубной посудине её величества: из хранившихся в минном погребе русского клипера полудюжины самодвижущихся и десяти бросательных мин сдетонировали только три. Столб огня разломил корпус пополам, обрушил грот-мачту стоящего рядом корвета, вырвал немаленький кусок борта, уничтожив заодно скрывающуюся за планширем шестидюймовку вместе с расчётом. Сгинули, словно их и не было, три десятка матросов и морских пехотинцев абордажной партии, успевших перебраться на «трофей» или только готовившихся это сделать. Но кованая железная броня приняла на себя удар, и корабль остался на плаву. Он даже сохранил ход, ухитрившись кое-как доковылять до Адена, где и остался до конца войны – вернее, до иных событий, о которых у нас ещё пойдёт речь. И уже оттуда, из британской твердыни, прочно оседлавшей южную оконечность утопающего в раскалённых песках полуострова, телеграф разнесёт весть о славной победе королевского флота.
Правда, сполна насладиться лаврами победителя