О прожитом с иронией. Часть вторая. Александр Махнёв
Читать онлайн книгу.
нашёл.
И обратился к Ивану:
– Проси что хочешь, здесь товарищи из центра, все вопросы решим. Проси.
Иван просить ничего не стал, просто пожал плечами, словно и не понимал, о чём речь.
– Не хочешь? Ладно, мы сами что-нибудь придумаем. Ты давай, посиди пока в коридоре, потом потолкуем.
Иван знал, что такое «пока посиди», но смиренно вышел в коридор. Вздохнул, прикрыл глаза.
Что просить, он уже знал.
Заграничный паспорт и возможность выехать во Францию милицейское начальство выправило в два дня. Иван созвонился с французской тётушкой, та была жива, здорова и весьма обрадовалась звонку племянника. Ломакин с билетом до Парижа помог.
В столицу Франции россиянин Коломиец летел в бизнес-классе на «Боинге», летел, а на языке почему-то вертелась фраза: «Лечу как фанера над Парижем».
Фанера не фанера, но самолёт в аэропорт Орли прибыл чётко по расписанию. Встретила племяша сама тётушка, обняла, поплакала для порядка, посадила в «Мерседес», и они тронулись. Тётушка что-то расспрашивала, сама рассказывала, опять плакала, а Иван, прикрыв глаза, глупо улыбался и почему-то в голове по-прежнему крутилась мысль о фанере над Парижем.
Тётушка забеспокоилась:
– Ванечка, очнись, что с тобой?
Коломиец открыл глаза, повернулся к тётке.
– Тётя Луиза, я вот всё время думаю, откуда родилась фраза «…как фанера над Парижем».
Тётка с удивлением посмотрела на племянника – ну да, из советской неволи уехал, и о чём этот человек может ещё размышлять. Она понимающе кивнула, обняла племяша за плечи, горестно вздохнула.
– Ванечка, всё позади, ты со мной рядышком, ни о какой фанере не думай, всё будет в порядке.
А Иван всё о своём:
– Да вы не поняли, просто весь мозг в самолёте проела эта фраза о фанере…
Луиза улыбнулась.
– Да, вы, русские, загадочные люди. Вот и пойми, при чём здесь фанера. Вообще-то рассказывают, что в начале века, это был, по-моему, 1908 год, французский авиатор неудачно завершил показательный полёт: врезался в Эйфелеву башню и погиб. После этого события ваш меньшевик Мартов написал в «Искре», что царский режим «летит к своей гибели так же быстро, как господин Фаньер над Парижем». В среде рабочих эту фразу восприняли немного в другом виде, заменив фамилию авиатора на фанеру. С тех пор и говорят: «пролетел как фанера над Парижем». Есть и другие версии. Что, тебе все рассказать?
Но Ивану и одной было достаточно. Эта грёбаная фанера тут же выскочила из головы, освободив какую-то ячейку памяти для более важных событий и дел. И память включилась в работу. Во-первых, он услышал от тётушки о загадочности русского человека. Ага, значит, она себя русской уже не считает, быстро же у этих эмигрантов русскость проходит, заелись круассанами… Во-вторых, грамотная у него тётушка, раз так лихо растолковала про лётчика. В-третьих…
В-третьих, он уже рассудить не успел. Мерс остановился.
– Ванечка, приехали. Выходим.
Новая жизнь, новые впечатления