Ничего, кроме личного. Роман. Дарья Гущина-Валикова
Читать онлайн книгу.
если не сказать безумным, и точно самым дорогостоящим, с сухим ручьём и рокарием; следующей весной было решено приступать.
В тот раз она впервые оставила её ночевать, а вскоре предложила перебраться жить до осени – работы текущей хватало, чего туда-сюда мотаться. А потом, в конце августа, оставила одну в доме на две недели, отбыв в Италию…
Когда начался учебный год, Юля продолжала приезжать по выходным – сажала многолетники и луковичные, сгребала листву и обкладывала посадки… За сентябрь и октябрь ей было заплачено столько же, сколько за каждый летний месяц. Так много денег на руках не оказывалось ещё никогда. Правда, и покупок тогда как раз требовалась прорва – и куртка зимняя, и сумка новая, джинсы и ещё масса разного по мелочи. И, главное, первый мобильник – без него уже было никак!.. И всё равно оставалась приличная сумма на жизнь – жизнь, а не существованье на ту смехотворную стипендию и нечастые приработки. Теперь можно протянуть до самой весны, а там её снова поджидает такой же классный заработок, хотя и дел, пополам с экзаменами, будет просто-таки ой-ёй…
Тогда-то Лада и спросила прямо (они сидели у костерка, жгли сучья и всякий мусор) – отчего это она, юная девушка Юля, готова работать всё лето, всю осень без отпуска, без перерыва, и даже ни разу домой не съездит – ведь там, вроде, брат, какие-нибудь друзья детства наверняка? Ведь городок-то её родной – можно сказать, рядом?..
Юля молча подкидывала сухие ветки, уворачиваясь от искр. Родной городок… когда-то родной… Что и говорить, место замечательное; хотя, попробуй, объясни, в чём его прелесть. Почти никаких скверов, садов и вообще посадок (хотя нет, голубые-то сербские ели на центральной площади прижились; но это всё вкрапления эпизодические) – а почему? – а потому, что строился целиком в лесу. Точнее, встраивался в лес, и, удивительное дело, довольно бережно встроился. В результате – чего тут особо подсаживать, ветки и так всюду в окна заглядывают: и хвойных много, и осины, и рябины, и даже орешник одичавший встречается… Дома, конечно, – многоэтажки, но столько разных серий с интересными планировками, такие и в Москве-то, неизвестно, встречаются ли?
В шестидесятых, семидесятых (когда родители туда попали по распределению) – место известное, модное, стильное, на западный манер: теннисные корты, бассейны, кафе всякие; да и в магазинах снабжение по тем временам считалось отличным. А какие лектории, библиотеки – то Аксёнов припожалует, то Жванецкий, то Высоцкий с концертом заявится, то Никитины поют… Всё для вас, дорогие товарищи учёные, молодые и не очень!
Товарищи учёные ощущали себя солью страны, излучали неподдельный энтузиазм. Который особенно полыхнул в перестройку; даже отец, тогда молодой завлаб, куда-то там выдвигался, мотался в Москву на митинги… Вот и доизлучались. Самого же отца потом и подкосил полный развал его института, не оттого ль и разболелся, и умер рано?..
Но детство –