Несколько часов спустя Зоя сидела в своей гостиной, полной людей. Она никого не приглашала; они сами собрались здесь, устроившись у камина и попивая сладкий чай. И, видят святые, она была этому рада. Обычно она тщательно оберегала свое уединение, но сегодня нуждалась в компании.

      Несмотря на принятую ванну, ей казалось, что запах смерти пристал к ней – к ее волосам, к ее одежде. Она свернулась калачиком рядом с Женей, на диване у огня. Его подушки были вышиты парчовой нитью, и обычно она не позволяла людям забираться на него с ногами, но сегодня ей было абсолютно все равно. Она отхлебнула из кружки приличный глоток подогретого вина. Чая ей сегодня было недостаточно.

      Давид и Надя устроились за круглым столом в центре комнаты. Он раскладывал небольшие аккуратные стопки бумаги в, вероятно, очень важном порядке и с головой погрузился в ряды сложных вычислений. Время от времени он передавал какую-нибудь бумагу Наде, которая работала над собственными расчетами, уместив ноги на коленях Тамары. Толя сидел на коврике у выложенного плиткой камина и смотрел на огонь. Сцена была бы более чем уютной, но ужас произошедшего этим утром навис над ними черной тучей.

      Женя изучала свои эскизы свадебного платья традиционно золотого цвета, с дополнением в виде расшитого драгоценностями кокошника. Она выбрала один.

      – Это не слишком?

      Зоя коснулась пальцами искусно разрисованного подола платья.

      – Для королевской часовни? Нет. Чем больше блеска, тем лучше.

      В часовне было довольно мрачно.

      – Я понимаю, – сказала Женя. Она поправила повязку на отсутствующем глазу. – Если бы только мы могли провести церемонию в саду.

      – В середине зимы? – спросил Николай, заходя в гостиную и направляясь сразу к графину с вином, стоящему на боковом столике. Выглядел он так, словно недавно и не лежал раненый, совершенно беспомощный. Он принял ванну, надел свежий костюм. И теперь просто излучал уверенность. – Ты хочешь заморозить всех приглашенных насмерть?

      – Что ж, это был бы неплохой способ выиграть войну, – предположила Женя.

      – Тебе не стоит пить вино, – укорила Зоя. – Твой организм еще не успел очиститься от обезболивающего.

      Николай наморщил нос.

      – Тогда, полагаю, мне придется пить чай, словно какой-нибудь пожилой даме.

      – В чае нет ничего плохого, – возразил Толя.

      – Я далек от того, чтобы вступать в споры с великаном размером с гору. – Николай налил себе чаю и принялся рассматривать бумаги, лежащие на столе. – Это все расчеты для нашей системы запуска? – Давид кивнул, не отрываясь от бумаг. – И как они продвигаются?

      – Никак.

      – Почему?

      – Меня все время отвлекают, – многозначительно сказал Давид.

      – Чудесно. Приятно знать, что я тоже внес свой вклад.

      Николай устроился в огромном кресле рядом с камином. Зоя видела, что он пытается собраться с мыслями, чтобы подколоть Давида или восславить