Это было во время банкета по случаю ухода дяди Пети на пенсию. На официальную часть: вручение ордена в Кремле, поздравление в узком кругу в МИДе – меня, конечно, не пригласили, только на банкет.

      Громадный, как вестибюль вокзала, зал, круглые столики с белыми скатертями на восемь человек, хрустальные фужеры, прикидывающиеся простым стеклом, начищенные серебряные приборы – три ножа мал-мала справа, три вилки слева, взвод официантов в униформе, небольшая сцена, на ней квартет – две скрипки, виолончель, фортепиано, ближе к краю сцены микрофон на штативе, в него поначалу говорили тосты важные лица, потом ведущий бегал по залу с беспроводным микрофоном к тем, кто поднимал руки. И рук был – лес!

      Папа, узнав, на сколько человек банкет и во что обойдётся, присвистнул:

      – Петя, может, тебе денег одолжить? Могу кредит взять.

      – Спасибо, братишка, я на этот банкет всю жизнь копил.

      – Раньше копили на похороны, – сказал дядя Коля.

      – Петя! – изумилась тётя Эмма. – У тебя сто шестьдесят друзей и приятелей?

      Вместо дяди Пети ответила тётя Галя:

      – Есть люди, которых обязательно надо пригласить, и те, кого хочется пригласить.

      Мой папа тут же придрался, стал спрашивать про соотношение одних и других. Я и раньше подозревала, что идея грандиозных поминок по случаю окончания трудовой деятельности дяди Пети принадлежит тёте Гале и относится по семейной классификации к разделу «дорогая Галя».

      Когда