«Сено», «Эпоха перемен» и другие повести. Александр Телегин
Читать онлайн книгу.
очистками, а Белоголовый – в старую кастрюлю с остатками крупы. Видя такое безобразие, она в порыве злости схватила швабру и шмякнула Красного Борьку по крестцу, прямо по выступающей кости. Борюльку передёрнуло, но он не вынул жующей морды из ведра, и Катерина Ивановна поняла, что он доест эти очистки, даже если придётся заплатить за это своей маленькой бычьей жизнью.
Ей стало жаль его – голодного, тощего, с грязными ошаряшками на боках. И как у неё рука поднялась, ударить такую животинку! Подождала, когда бычки всё съедят, руками вытолкала их вон из сеней, а потом уж хворостиной загнала в пригон. Ну а затем опять ведро, тряпка – как это всё надоело! А когда кончила мыть пол, каша её остыла, да и есть не хотелось. Две ложки проглотила через силу. А Александр Иванович уже храпит на диване, укрывшись с головой курткой.
Что делать, идти на ферму за сеном для Борюлек или ждать Петра Романовича? Целый час маялась, ходила по двору, смотрела за огород в сторону центрального тока: нет, не едет Гордеев. Чтобы время проходило не бесполезно, натаскала земли в парник (весной рассаду сеять). А в три часа – чего уж ждать – выволокла палатку и раскатала на приготовленном месте. Гордеев не первый раз ей отходы привозит, разберётся куда ссыпать.
Пошла на ферму, а там… Боже мой, что творится на этой ферме! До перестройки или реформы (чёрт знает, как это всё называется) она заходила сюда попросить у девчат ихтиолу – покойнице Старой Мусе на нарыв привязать – её дальше санпропускника не пустили. А сейчас заходи откуда хочешь: с севера, запада, юга – со всех сторон найдёшь в ограде и проходы, и проезды. Территория вся перерыта, словно на танках ездили. А помещения будто только что после бомбёжки. Ворота сломаны, висят криво и не закрываются. Стёкла в окнах выбиты, где плёнка вместо них натянута, а где и ничего нет. Бедные коровы, как они ещё не околели от холода и сквозняков? А грязища, а грязища! Ног не вытащишь и всюду кучи какого-нибудь дерьма: там кучка, здесь кучка, а самое страшное ямы. Кто их только вырыл?! И в каждой до верху навозной жижи. Не дай бог ночью сюда забрести. Ухнешь в такую ловушку и конец – не выберешься, захлебнёшься в фекалиях и не найдёт никто! Бр – р—р. В прошлом году, когда пьяница Фуфачёв то и дело стадо распускал, здесь телёнок утонул. И кто бы мог подумать, что их совхоз до такого дойдёт!
Катерине Ивановне повезло: рядом с главными воротами кто-то вывалил кучу травяной сечки. Она стала собирать её в мешок. Сечка быстро набирается. Если б было сено, пришлось бы набивать в мешок, трамбовать, а оно колючее, аллергенное. Руки потом целый день горят. Ах, как, однако, падалью воняет! Неужели поблизости дохлятина валяется!? Прямо до тошноты. Ужас! Ведь это была лучшая ферма. Первыми в области надоили свыше четырёх тысяч. Таню – дочь Гордеева – за работу на этой ферме наградили орденом и выбрали в райком. А сейчас в день по литру доят. Все доярки разбежались. Вместо них пришли на ферму асоциальные и Таня между ними. Бедная! Прошлой зимой такой случай был. Таня работала по совести,