От соседа из замка Рипли, сэра Уильяма Инглби, Джон вернулся весьма озабоченный.

      – Инглби, может, еще и молод, но хорошо информирован. Он сказал, что два дня назад Роберт Аск вступил в Йорк во главе десяти тысяч человек и после мессы в соборе заставил всех принести составленную им клятву – Клятву достойных людей, как он ее назвал, и все дружно поклялись. Она обязывает защищать Католическую церковь, охранять короля и его наследников, изгонять дурных советников и радеть о восстановлении истинной религии и монастырей. Кейт, это путь к гражданской войне. Они собираются идти маршем на Лондон под знаменем с Пятью ранами Христа. – Джон начал расхаживать по комнате. – Бог знает, я против отмены старой веры, но это восстание, не меньше, и я не уверен, что мне следует его поддержать.

      Кэтрин задрожала. Она никогда не решилась бы высказать мужу свои личные взгляды на это дело; в конце концов, жена должна слушаться супруга и быть преданной ему. Более того, она любила Джона и хотела, чтобы он остался целым и невредимым, а значит, нужно убедить его не примыкать к мятежникам, не участвовать в их изменнической авантюре, способной нанести удар по делу реформ.

      – Не вмешивайтесь в это, муж мой, – сказала Кэтрин. – Вспомните, как жестоко было подавлено восстание в Линкольншире. Эти люди подвергают опасности свои жизни и могут лишиться всех средств к существованию.

      Было видно, что Джон колеблется.

      – Верно, Кейт, но речь идет о спасении наших душ и сохранении привычного образа жизни.

      Кэтрин разгорячилась:

      – Заботьтесь о безопасности своей души, и пусть эти глупцы разрушают собственные жизни! Молю вас, Джон, не впутывайтесь в это дело! Вы можете потерять все, и где тогда окажемся я и дети?

      – Мне могут не оставить выбора, Кейт, – пробормотал он и одним глотком осушил кубок вина. – Инглби говорит, что паломники, как они себя называют, являются в дома джентльменов и, застав их врасплох, как аббата из Жерво, требуют присоединиться к ним.

      – Если они покажутся здесь, им придется иметь дело со мной! – заявила Кэтрин с уверенностью, которой вовсе не ощущала, понимая, однако, что из них двоих внутренней силы, пожалуй, больше у нее.

      Страшнее всего, что, если мятежники придут к ним, Джон, скорее всего, сдастся, так как он поддерживал их идейно. Вопрос состоял в том, окажется ли для него долг чести более важным, чем жена, дети, титул, собственность и даже жизнь. Однажды он говорил, что спасение души для него важнее всех благ земных, но насколько сильно в нем это убеждение? Кэтрин молилась, чтобы его основательность не подверглась проверке на прочность.