Я стоял у стойки администратора и ждал, когда мне передадут ключи. Вещей у меня с собой не было. Рядом со мной стоял носильщик – молодой Псивенс, – на бейджике было написано «Джим». Когда администратор протянул мне ключи, носильщик перехватил их и побежал. Я за ним. Он привёл меня к двери моего номера, открыл её, пригласил меня внутрь и показал, где что находится, а затем, перед уходом, он встал у двери и протянул вперёд ладонь.

      Я внимательно оглядел Джима: одежда мятая, шапка набекрень, рот открыт в улыбке, язык высунут наружу. Не могу представить себе нашего Псивенса с высунутым языком. Если только его голова не находится между ног служанки.

      – Обойдёшься, – сказал я носильщику и вытолкнул его за дверь.

      Перед сном я поставил будильник на 6:00, но вот заснуть у меня никак не получалось. То шторы светились от Её сверлящего взгляда, то за ними слышались какие-то вопли и я подскакивал к окну, чтобы увидеть, кто их произносит. Но никого не видел, кроме Неё. Я думаю, это Она издавала эти звуки, чтобы проверить, один я в номере или нет. Ох, уж эта ревность. К тому же я всё время представлял, как поймаю сумасшедшую страусиху и засажу её в тюрьму, даже если она не виновна, ведь нет ничего проще, чем заставить сумасшедшую тварь поверить в то, чего она даже и не делала, а потом и признать всё это. А что касательно выстрела яйцом и как с этим поступить дальше, то я тогда до этого ещё не дошёл. В конечном счёте Волчонков будет свободен от подозрений, меня сделают начальником, повысят зарплату… И это будет большим шагом вперёд в «нашей борьбе». Впереди меня ждёт счастливая жизнь, и счастье это надо не упустить.