Стук лошадиных копыт и мерные звуки тяжелой поступи закованного в броню римского легиона легкий ветерок относил в сторону реки вместе с поднятой калигами и копытами дорожной пылью.

      Что-то вызывало беспокойство, но что именно определить было невозможно.

      Тиберий перевел взгляд правее, уловил стремительное движение и успел чуть отклониться и развернуть в седле корпус. Это и спасло его. Удар камня пришелся в левое плечо, получился скользящим, но все же очень сильным. От удара его развернуло и качнуло назад, но он все же удержался в седле. От боли перехватило дыхание, в глазах запрыгали красные, фиолетовые и зеленые искры. Левая рука повисла плетью. Два звена броневой защиты – лорика сегментатэ – погнуло и выбило из гнезд крепления на плече. Тиберий справился с болью, правой рукой выхватил меч и показал им направление, откуда прилетел камень. Там, недалеко, впереди и справа от дороги, теснились несколько десятков выложенных из грубо отесанных камней полуразрушенных лачуг. Они прилепились к склону небольшой горы, увенчанной беспорядочным завалом камней разрушенной крепости. Людей видно не было. Село было мертвым. За спиной Тиберия пропела труба, префект конницы обошел его слева и пустил коня в галоп. Слева и справа от пешей колонны вслед за ним, гремя железом и камнями, полетела конная турма. Обгоняя Головную центурию, турма разделилась. Часть конников, оставляя цепь, понеслась направо, огибая и отрезая поселок от реки Аракс. Другая часть, тоже оставляя цепь, рванулась вперед по дороге и за горой тоже ушла вправо, завершая, таким образом, окружение горы и села. Вновь пропела труба, солдаты Головной центурии развернулись в боевой порядок и бегом устремились к лачугам. Тиберий убрал меч в ножны и махнул рукой. В третий раз пропела труба, и колонна Пятого легиона «Алауда» колыхнулась и двинулась вперед.