Лекарство против страха. Георгий Вайнер
Читать онлайн книгу.
бремени страха, а его самого швырнувшего на самое дно позора, обрекшего на беспросветную муку – необходимость доказывать всем правдивость невероятной истории, приключившейся с ним.
Давно подавали заявки жена Позднякова и Панафидин, но это не имело значения, и в список свой я ее все-таки включил, потому что считать случайным совпадением работу Желонкиной над транквилизаторами, распад ее семьи и отравление Позднякова было бы с моей стороны неправильно. Ей-богу, у меня не было тогда никаких серьезных подозрений против нее, но присмотреться к ней внимательнее мне казалось необходимым.
Вторым претендентом в моем турнире с сомнительными призами оказался м. н. с. – младший научный сотрудник – Лыжин. Этот выбор был продиктован тремя обстоятельствами. Во-первых, он больше, чем все остальные, работал вместе с Панафидиным – им было выдано двенадцать совместных авторских свидетельств. Во-вторых, он был соавтором тех же работ, в которых принимала участие Желонкина. В-третьих, последнее их общее свидетельство было зарегистрировано около пяти лет назад, после чего в выходе научной продукции Панафидина возникает многозначительная пауза длиной в три года. Потом у Панафидина сразу огромный рывок, а Лыжин исчезает совсем.
Последнюю вакансию я заместил профессором Благолеповым – его имя значилось первым во всех ранних работах Панафидина, из чего я сделал вывод, что профессор, скорее всего, был его научным руководителем. Совместных свидетельств семь.
Вот о чем я неспешно раздумывал, стоя у парапета над пустынной осенней рекой. Чайки резко пикировали на серую маслянистую воду, пронзительно кричали острыми кошачьими голосами. Грудастый, астматически задышливый буксир тянул против течения большую баржу, на которой был выстроен целый домик – со скамейкой под окнами, печной трубой, на веревке сохло женское белье.
В общем, принцип отбора фигурантов, придуманный мною, был не бог весть какой замечательный – арифметики в нем было гораздо больше, чем логики и причинно-следственного анализа. Но поразмыслить тут было над чем. Ведь не случайно встретились и работали Панафидин с Лыжиным, коли вместе запатентовали двенадцать серьезных научных работ. А потом Лыжин исчез. Но он же только из картотеки патентного бюро исчез – из жизни-то не исчез, наверное? А как с Панафидиным разошлись? Впрочем, чепуха все это. Женился и уехал в Елец, например, – вот тебе и весь секрет.
– Почему вы этим интересуетесь? – настороженно спросил Благолепов.
– Потому, что у меня сложилось неприятное впечатление, будто крупному научному открытию дал путевку в жизнь преступник. Или, во всяком случае, первый применил его.
Профессор одернул на себе телогрейку, засунул поглубже большие пальцы за солдатский ремень, откинул назад крупную лысую голову, словно хотел рассмотреть меня получше, неопределенно хмыкнул:
– Что же, истории и такие случаи ведомы.
– А именно?
– Ну хотя бы изобретение ацетиленовой горелки. Когда Шарль Пикар