Честность свободна от страха. Саша Фишер
Читать онлайн книгу.
службу». Правда, Боденгаузен усмехнулся и сказал не обольщаться, что он с такой же легкостью пройдет армейскую проверку. Но не стал уточнять, чем именно особенным отличались военные нормативы. А Шпатц не стал просить его вдаваться в подробности, он все еще чувствовал себя не в своей тарелке, после того, как его, абсолютно голого, бесцеремонно щупали, заставляли наклоняться в разные стороны, заглядывали в зубы и задницу. Именно так выглядела общая оценка здоровья, последовавшая сразу после бега, приседаний и балансирования на одной ноге.
– Коэффициент роста – семь, вертикальный пропорциональный коэффициент – семь, второй пропорциональный – пять, – доктор отошел от Шпатца и сел за стол, напротив молчаливого безликого секретаря. – Можете одеться и присесть на стул, герр Грессель. Измерения закончены.
Безымянный доктор и его бесцветный секретарь приехали в Гехольц на черном мобиле сегодня утром. Вервальтер Каумляйтен сообщил об этом после завтрака, просто как о прибытии двух персон. Они заняли кабинет в медицинском секторе, куда Боденгаузен и отвел Шпатца сразу после того, как распорядок дня был оглашен. Доктор был среднего роста, среднего сложения и неопределенного возраста. У него был невыразительный голос, серый гражданский костюм, только рубиновая капля на лацкане выдавала в нем принадлежность к медицине. Его секретарь или помощник еще большим талантом не выделяться, чем сам начальник. Если присмотреться, то можно было сказать, что он значительно моложе доктора, но на этом наблюдения останавливались. Молодой мужчина, сливающийся с любым фоном, на котором оказывался. Доктор сообщил, что Шпатц не должен задавать ему никаких вопросов, выполнять команды четко и немедленно, и что всю необходимую информацию он узнает, когда будет нужно. А потом доктор приказал Шпатцу раздеться и приступил к измерениям. «Согните руку в локте», «поверните голову максимально вправо», «поднимите руки вверх», «сядьте на этот стул, уприте подбородок в подставку» – доктор командовал, Шпатц выполнял. Продолжалось это около трех часов.
– Ваш индекс идеала Фогельзангов – два, герр Грессель, – доктор поднял голову и посмотрел на Шпатца. – Для справки, сейчас самый высокий индекс идеала имеет Адлер штамм Фогельзанг, старший сын главы семейства. И он ниже вашего.
Шпатц открыл рот, чтобы задать вопрос, что это значит лично для него, но вовремя захлопнул рот, увидев, как уголки губ доктора дернулись. Да, конечно. Не спрашивать.
– До свидания, герр Грессель, – доктор указал взглядом на дверь.
Инспектор Бодергаузен сидел, свешиваясь со всех сторон с неудобного табурета и читал газету. Когда дверь открылась, он поднял глаза и подмигнул:
– Как впечатления, кандидат?
– Доктор сказал, что мой индекс идеала – два.
– Ого, то есть теперь ты можешь быть совершенно точно уверен, что твоя мама не была простушкой из деревни! Индекс идеала два – это… Это… Проклятье, даже у кайзера индекс идеала четыре!
– Герр