Мы вынуждены сообщить вам, что завтра нас и нашу семью убьют. Истории из Руанды. Филипп Гуревич
Читать онлайн книгу.
крови были убиты как хуту или как тутси, – но Дженни давно жила в изгнании. Она пояснила: – Большинство руандийцев, живущих здесь, в Америке, такие, как мой муж, прожили здесь так долго, что все они принимают сторону своих родственников, если говорят, ЧТО ТВОЙ БРАТ УБИВАЛ, ТОГДА ТЫ ПРИНИМАЕШЬ ЕГО СТОРОНУ.
Казалось, Дженни сама не до конца понимала, как ей следует относиться к свекру-пастору. Она добавила:
– Это человек, который не способен видеть кровь даже тогда, когда режут курицу. Но все возможно…
Незадолго до полудня позвонил доктор Элиэль Нтаки с новым планом: мы пообедаем вместе в ларедском «Кантри-клубе». Потом приехал семейный адвокат Лазаро Горза-Гонгора – мужчина франтоватый, обходительный и чрезвычайно откровенный. Он сказал, что не готов позволить пастору, отцу Элиэля, беседовать со мной.
– Эти обвинения отвратительны, чудовищны и совершенно убийственны, – говорил он с обезоруживающим спокойствием. – Люди болтают все, что им вздумается, а из-за этого последние годы жизни старого человека подвергаются опасности.
Доктор Элиэль Нтаки оказался полноватым словоохотливым человеком с поразительно выпученными глазами. На запястье у него был «ролекс» с малахитовым циферблатом, одет он был в белую сорочку с экстравагантным жилетом ручной работы. Пока он вез меня и Горза-Гонгору в «Кантри-клуб» в своем «Шевроле Субурбан», убранство которого напоминало скорее светскую гостиную, дополненную телевизором и видеоплеером, доктор с живой заинтересованностью говорил о подготовке российского президента Бориса Ельцина к операции на открытом сердце. Доктор Элиэль Нтаки лично присматривал за внутривенными капельницами для пациентов с операциями на открытом сердце. Он разделял мнение своей жены о том, что любые обвинения против его отца были результатом характерной для Руанды классовой зависти и ненависти.
– Они видят в нас людей богатых и хорошо образованных, – говорил он. – И для них это нестерпимо.
Он рассказал мне, что его семья владела в Кибуе участком в 500 акров[4] земли – королевские масштабы для Руанды, – с кофейными и банановыми плантациями, множеством голов крупного рогатого скота «и всякими прочими приятными руандийскими штучками».
– Вот отец, – заявил он, – три сына которого стали врачами, а двое других детей работают в международных финансах. И это в стране, где в 1960-х годах не было ни единого человека с дипломом бакалавра! Конечно, все его ненавидят и хотят уничтожить.
Мы обедали, сидя у окна с видом на площадку для игры в гольф. Доктор Нтаки продолжал говорить о руандийской политике. Он не использовал слово «геноцид», говорил только о «хаосе» (это слово он повторил трижды подряд), во время которого каждый сам за себя и пытается спасти только собственную шкуру. И тутси начали все это, подчеркнул он, убив президента. Я напомнил ему, что не было никаких доказательств, связывающих тутси с убийцами; что на самом деле геноцид был тщательно
5 0 0 акров =202 гектара.