Треблинка. Исследования. Воспоминания. Документы. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
дом и требовали золота. Это они делали, не поставив в известность немцев. Понятно, что без насилия не обходилось. Тогда им подсовывали что попало, они все брали. Лица их становились дикими и жадными настолько, что неприятно было на них смотреть. Они прятали награбленное тщательно, чтобы иметь что показать своим семьям в качестве военных трофеев. Некоторые из них были жителями близлежащих сел, другие имели поблизости девчат[329], которым приносили подарки, часть из этих вещей они меняли на водку, будучи ужасными пьяницами. Когда они заметили, что евреи при золоте работают без контроля, начали их заставлять воровать золото, бриллианты и отдавать им. В случае отказа их бы убили. Ежедневно банда украинцев выносила из лагеря ценности. Заметил это немец. Естественно, всю вину возложили на евреев. Произвели обыск и нашли золото и другие ценности. Они не могли признаться, что делали это под давлением, потому что все равно им ничего не помогло бы. Начались пытки. Закончился золотой сон птицы в клетке о свободе[330]. Сейчас им было хуже, чем другим работникам. После этого случая осталась их половина, раньше их было 150. Оставшиеся в живых страдали от голода, их мучения были необычайными.
Вся площадь была усеяна кучами разных вещей. Понятно, что миллионы людей оставили миллионы разной одежды, белья и т. п. При этом каждый верил, что он обречен на страдания, но не смерть, потому и брал с собой лучшее, наиболее нужное. Сумки были полные, полные чемоданы и мешки. Лучшие продукты питания[331]. На площади в Треблинке можно было найти все, что душа пожелает. Все было в большом количестве. Проходя мимо, я заметил целый сноп перьевых ручек, кофе, чая и т. п. Площадь была усеяна конфетами. Заграничные эшелоны привозили много сала. Эти люди верили, что будут жить.
При сортировке работали евреи. Все складывали, каждая вещь имела свое предназначение. Каждая вещь еврея имела свою цену и свое место, только они сами цены никакой не имели. Евреев заставляли воровать, чтобы потом отдавать все украинцам. Когда они этого не делали, те находили предлог, чтобы их убить. В случае, если евреев уличали в воровстве, их убивали на месте. Торговля продолжалась. Один прекращал, другой начинал. Так жили эти избранные счастливцы. Одиночки среди миллионов, между молотом и наковальней. Однажды прибыл из Варшавы эшелон с цыганами[332]. Было их 70 человек. Все они были жалкие и бедные. Мужчины, женщины и дети привезли с собой немного грязного белья, старые тряпки и самих себя. Когда они вышли на площадку, то очень обрадовались. Они думали, что находятся в очаровательном дворце, не менее обрадовались и их угнетатели. Уничтожили их так же, как и евреев. Через несколько часов наступила тишина – остались только трупы[333].
Я работал в лагере № 1. Вел я себя там свободно. Несмотря на то, что я слишком много видел, все-таки вид задохнувшихся от газа в лагере № 2 был ужаснее. Я должен был остаться в лагере № 1. Об этом хлопотали строительный мастер Герман и чешский мастер-столяр. Они
Действительно, между охранниками лагеря и жителями окрестных деревень шла активная торговля. В одном из польских послевоенных отчетов говорилось: «Недалеко от Треблинки лежит село Вулка-Окронглик. Хозяева из этого села посылали своих жен и дочерей к украинским стражникам, работавшим в лагере, и не скрывали возмущения, если эти женщины приносили слишком мало колечек и других ценностей» (см.:
Выделенное курсивом предложение отсутствует в англоязычном переводе.
Выделенные курсивом предложения отсутствуют в англоязычном тексте.
Общее количество убитых в Треблинке цыган оценивается сегодня примерно в 2 тыс. человек. На эту тему см. также допрос Т. Х. Гринберга и М. И. Коритницкого.
Далее в англоязычном переводе начинается 9-я глава.