Морской волк (сборник). Джек Лондон
Читать онлайн книгу.
за столом должны были видеть мое состояние, но никто из них не сказал мне ни слова. Поэтому я был почти благодарен Ларсену, когда, застав меня после обеда за мытьем тарелок, он бросил мне:
– Не обращайте внимания на такие пустяки. Со временем вы привыкнете. Вас, может бытъ, немного скрючит, но все-таки вы научитесь ходить.
– Вы назвали бы это парадоксом, не правда ли? – добавил он.
По-видимому он остался доволен, когда я утвердительно кивнул и ответил обычным: «Да, сэр».
– Вы, кажется, кое-что смыслите в литературе? Ладно. Я как-нибудь побеседую с вами.
С этими словами он повернулся и вышел на палубу. Когда вечером я справился со своей бесконечной работой, меня послали спать на кубрик, где для меня нашлась свободная койка. Я был рад лечь и уйти хоть на время от несносного повара. К моему удивлению, платье высохло на мне, и я не замечал ни малейших признаков простуды от последнего купанья, ни от продолжительного пребывания в воде после катастрофы с «Мартинецом». При обычных обстоятельствах, после всего испытанного мною, мне пришлось бы лежать в постели и пользоваться уходом сиделки.
Но колено очень беспокоило меня. Мне казалось, что коленная чашка сместилась под давлением опухоли. Я сидел на своей койке и рассматривал колено (все шесть охотников помещались тут же: все они курили и громко разговаривали), когда мимо прошел Гендерсон и мельком взглянул на меня.
– Выглядит неважно, – заметил он. – Обвяжите тряпкой, тогда пройдет.
Это было все; а будь это на суше, я бы лежал в постели, и надо мной склонялся бы хирург, который уговаривал бы меня отдыхать и ни в коем случае не шевелиться. Но я должен быть справедливым к этим людям. С таким же бесчувствием они относились и к своим собственным страданиям. Я объясняю это, прежде всего, привычкой, а во-вторых, тем, что их организм действительно менее чувствителен. Я вполне убежден, что хрупкий и нервный человек страдает в подобных случаях несравненно сильнее.
Несмотря на мое утомление и, можно сказать, полное изнеможение, боль в колене не давала мне уснуть. Я с трудом удерживался от стонов. Дома я, наверное, дал бы исход своей боли, но эта новая, стихийно-грубая обстановка невольно внушала мне необыкновенную сдержанность. Подобно дикарям, эти люда стоически относились к серьезным вещам, а в мелочах напоминали детей. Во время дальнейшего путешествия мне пришлось видеть, как Керфуту, одному из охотников, раздробило палец, и он не только не издал ни звука, но даже не изменился в лице. И тем не менее я неоднократно видел, как тот же Керфут приходил в бешенство из-за пустяков.
Так вот, и теперь он орал, вопил, размахивал руками и ругался – все по поводу спора с другим охотником о том, инстинктивно ли научается тюлений детеныш плавать. Он утверждал, что это уменье является с первой же минуты появления маленького тюленя на свет. Другой же охотник, Лэтимер, тощий янки, с хитрыми, узко прорезанными глазками, полагал, напротив, что тюлень потому именно рождается на суше, что не умеет плавать, и, конечно, матери