Приключения барона Мюнгхаузена. Рудольф Эрих Распе
Читать онлайн книгу.
присыпал к нему горсть вишневых косточек, которые добыл тут же, наскоро сорвав немного вишен и очистив мякоть. Этим зарядом я выстрелил по оленю и угодил ему прямо в макушку между рогами.
На один миг он был оглушен – пошатнулся, упал, однако вскочил и – давай Бог ноги.
Год или два спустя охотился я в том же лесу; вдруг – что бы вы думали? – откуда ни возьмись статный олень, а у него между рогами чудесное вишневое дерево, этак повыше десяти футов. Я тотчас припомнил свое давнишнее приключение, и так как еще с того дня считал это животное своей собственностью, то и уложил его метким выстрелом.
Таким образом в придачу к жаркому получился и замечательный десерт, потому что дерево было сплошь усеяно румяными вишнями, вкуснее которых я не пробовал до той поры.
Да, государи мои, как знать, пожалуй, какой-нибудь пылкий преподобный Немврод – настоятель монастыря или епископ, страстный любитель охоты, – вот на такой же манер украсил крестом между рогами оленя святого Губерта! Ведь духовные особы искони славились искусством по части украшения чужих лбов, да и теперь усердно поддерживают эту славу. А добрый охотник в горячую минуту не разбирает ничего и ни перед чем не останавливается, лишь бы не упустить из рук лакомой добычи. Сужу по себе, потому что сам не раз подвергался соблазнам подобного рода. А в какие попадал я передряги, так уму непостижимо!
Например, как вам понравится вот хоть бы такой казус?
Однажды, в бытность мою в Польше, я, охотясь, был застигнут в лесу вечерними сумерками. Беда: ни света Божьего на небе, ни пороху в пороховнице! Повернул я восвояси, как вдруг валит из лесной чащи страшенный медведь с разинутой пастью, и прямо на меня.
Напрасно обшаривал я проворными пальцами свои карманы в надежде нащупать остатки пороха и свинца. Мне попались под руку только два ружейных кремня, которые обыкновенно охотники берут про запас. Схватив один из этих кремней, я со всего размаха швырнул его в разинутую пасть медведя с такой силой и ловкостью, что камешек проскочил в самую глотку.
Не особенно довольный моим угощением, мишка повернул налево кругом, став на четвереньки задом ко мне, чем я и воспользовался, чтобы всадить ему второй кремень с другого конца. Пущенный не менее ловко, камешек не только попал по своему назначению, но в просторном пузе медведя еще и стукнулся что было мочи о первый. Раздался оглушительный треск, сверкнул огонь, и зверя моментально разорвало на части.
Говорят, искусный аргумент a posteriore[1], приведенный кстати, да еще вдобавок столкнувшийся хорошенько с аргументом a priori[2], разносил без остатка с не меньшим успехом иных свирепых ученых и философов с медвежьими повадками. Что же касается меня, то хотя на этот раз я остался здрав и невредим, однако не желал бы проделать вторично такой же штуки или столкнуться опять с медведем, не имея в запасе иных средств обороны.
Впрочем, мне точно было так уж на роду написано, чтобы на меня нападали самые страшные и лютые звери именно в то время, когда я не
Апостериори – на основании опыта, из опыта
Априори – независимо от опыта, до опыта