Разрывая слои пространств, Демон продирался сквозь Миры в поисках новой жертвы. Он был из Высших, но считался среди своих Изгоем.

      В эпоху своего становления и возмужания он всегда задавался вопросами "Зачем?", "Почему?" и "Для чего?". Его пытливый ум не терпел смирения и покорности, шёл вразрез с догмами и постулатами, насаждаемыми наставниками.

      Клочьями летели Миры, до одурения однообразные и вычуренные, как под копирку повторяющие друг друга, пока на пути ему не показался Мир необыкновенный. Неповторимый своей девственностью и чистотой стремлений. Этот бутон невинности должен быть сорван и оприходован!

      Демон провёл над ним своими когтистыми лапищами и замер. Клокочущее в сердце чувство будоражило его. Что-то новое и необузданное рождалось внутри самого Демона, как ответная реакция на непривычный Мир.

      По тропинке весело вприпрыжку шла девушка в нарядном сарафане и яркой красной шапочке. Она несла корзинку с чем-то аппетитно ароматным и дурманяще притягательным. Демон накинул маскировочный плащ, позволяющий ему принять облик того, о ком в данный момент думал местный житель этого Мира.

      – О! Привет, Волчонок! Ты опять не смог найти домик моей бабули?

      Необходимо было подыграть. Но, не вникая в тему, Демон отделался общими словами:

      – Да, понимаешь ли, я, видимо, не расслышал твоих указаний и заплутал. Может, ты сама меня проводишь?

      – Ну, что ты! Я нескоро до неё доберусь! Мне надо проведать по пути всех зверушек, птичек покормить, с белками обсудить наше девичье. Ступай сам по этой тропинке, здесь немножко осталось. Вёрст тридцать-шестьдесят. А к вечеру и я к Вам подоспею.

      Демон прикинул в уме скорость передвижения девушки, приблизительное расстояние до искомой точки, навскидку оценил затраты на отступления той от курса и понял, что перспектива дождаться её там ему не светит.

      – Слушай, Девушка в Красной Панамке, а хочешь, я тебе компанию составлю. А, то, давай, я тебя прокачу на себе?

      Девушка задумалась и слегка зависла минут на двадцать. Пришлось немного перемотать временной континуум, чтобы пауза показалась недолгой.

      – А ты точно сможешь быстро передвигаться? Выдержишь мой вес?

      – Да, что ты там весишь? Выглядишь как пушинка!

      – Ну, пушинка пушинкой, а больше центнера сейчас вешу.

      Демон оценил её комплекцию, прикинул в уме водоизмещение, скидку на иллюзию и махнул рукой:

      – А, была не была! Залезай ко мне на спину! – И вскинулся на четвереньки.

      Девушка с разгона оседлала его, но, видимо, он допустил просчёт в своих расчётах без скидки, что она с утра не испражнялась, и, вероятно, она действительно весила заявленный вес. Пришлось срочно подпитать мышцы, сделать поправку на ветер, добавить ещё для запаса допуск на форс-нажор. Но он не подрасчитал физическую подготовку девушки, и она кубарем слетела с его спины. А упав, задрала нечаянно подол, обнажив пространство между большими пальцами своих ног.

      Демон взбудоражено остолбенел. Похотливым взглядом принялся изучать её анатомические прелести.

      – Эй, Серый! Мы так не договаривались! Мне надо за что-то держаться. Например, за это, – и указала ему ниже пупка.

      В смятении демон опустил взор вдоль своего живота и, к удивлению, обнаружил очень тугой отросток. Он ещё не успел изучить анатомию аборигенов и не сразу догадался о предназначении сего предмета.

      – А давай, ты выгнешься спиной вниз и помчишь. А я, верхом на тебе буду крепко держаться за этот поручень?

      Догадливая девушка слегка стукнула его по спине, прогнув наизнанку и лихо вскочила верхом, выдавив из причиндала первую струйку.

      Пришлось Демону, еле удерживая равновесие, приноравливаться к неестественному бегу приобретённого тела.

      Долго ли, коротко ль, но во время бега девушка часто соскальзывала, перебирала руками отросток, отчего он прямо рос на глазах и приятно взбудораживал Демона, изливаясь как от пота очередными струями.

      И, тем не менее, девушка спустя время сильно сжав орган, крикнула своему транспортному средству:

      – Эй, извозчик, стой! У меня неплохая мысль появилась. Твоё необычное седло, скорее всего, очень хорошо войдёт в моё углубление. Я не знаю, для чего оно у меня образовалось, я раньше им особо и не пользовалась. Но сейчас точно понимаю, что нам так будет комфортнее передвигаться.

      Она упёрлась ему в бока и насадила своё тело прямо на торчащий как штырь сучок. По его телу пробежала приятная истома. Он почувствовал прилив сил, и его скачки приобрели уже более ритмичную амплитуду. Но с каждым его подскакиванием девушка взмывала всё выше, чуть ли не соскальзывая с необычного приспособления, а потом в полёте вниз плотно насаживалась, загоняя его всё глубже и глубже в себя, с новыми извержениями струй.

      Эти периодические изменения весомости и невесомости нравились