Осторожно, яд!. Энтони Беркли
Читать онлайн книгу.
моложе своих тридцати четырех лет, но вид у нее был такой, как будто тридцать четыре года – это именно тот возраст, который ей лучше всего подходит. И так было у нее всегда, начиная с шестнадцати лет. В деревне много судачили по поводу того, почему Рона не вышла замуж, но все соглашались, что только не потому, что у нее не было возможностей.
– И что самое главное вы вынесли из Оксфорда, Рона? – добродушно произнес Джон. – Кроме классиков, конечно.
– Да, пожалуй, в первую очередь классики. Они научили меня логически мыслить, Джон. Но в данном случае мне не сильно нужна логика, чтобы понять, что вы не такой простодушный, каким притворяетесь, и что на самом деле ваше мнение по любому важному вопросу не отличается от моего. Но я не буду пытаться докапываться, зачем вам необходимо выставлять себя в таком свете.
– Неужели так? – Уотерхаус вынул изо рта трубку и начал ковырять в ней спичкой. – Думаю, вы ошибаетесь.
– Рона тоже притворяется, – заметил Гарольд. – Вы ведь не верите, что она на самом деле серьезно относится к тому, что говорит.
– А брат разделяет ваши взгляды? – спросил Джон, закончив возиться с трубкой.
Рона глянула на брата, который стоял у рояля, с неприкрытой скукой листая альбом с пластинками.
– Глен очень консервативен, – сказала она. – Как и положено доктору.
Услышав свое имя, Глен поднял глаза.
– Чего это вы обо мне заговорили?
Он выпрямился во весь свой огромный рост и не спеша двинулся к нам.
– Не понимаю я Бакса, хоть убей. Мое музыкальное развитие остановилось на Бетховене, и, я думаю, этого достаточно.
– Вполне, – согласился Гарольд.
Наша беседа завяла, и мы один за другим переместились в главную часть комнаты.
Френсис улыбнулась:
– Ты хочешь сказать, Глен, что не получил удовольствия?
Глен зевнул. Он был доктор, образованный и все такое, но при этом манеры имел ужасные. И что самое любопытное, они нас всех устраивали. Взять хотя бы меня и Френсис, плохие манеры в людях нас вообще-то коробили, но только не в Глене. В нашем друге все выглядело симпатичным.
Он улыбнулся:
– Боюсь, Анджела зря старалась, пытаясь впихнуть в меня Бакса. Для него, кажется, там нет места.
– О, Глен, вы должны попытаться его понять. Он чудесный. – Голос Анджелы был пропитан меланхолией, как и положено вечно больной. У нее была привычка обращаться за поддержкой в каком-либо суждении к любому, кто находился рядом. – Правда, Бакс чудесный, Рона?
– Но вы же знаете, Анджела, я не очень музыкальна, – мягко проговорила Рона. – Не стану притворяться, что понимаю Бакса, но если вы говорите, что он чудесный, то вполне готова вам поверить.
– Но он действительно чудесный, – повторила Анджела, беспомощно оглядываясь по сторонам.
Как будто получив сигнал, Джон Уотерхаус, тяжело шагая, приблизился к кушетке, на которой полувозлежала его жена. Походка у него была вразвалку, больше подходящая моряку, а не инженеру-электрику.
– Ты устала, моя дорогая? –