Прошло не меньше часа, прежде чем решился копать вверх. Лапы устали, в глаза насыпалось земли, вдобавок, на пути попадаются жирные черви. Еле сдерживаюсь, чтоб не впиться зубами в склизкие жгуты. Никогда больше мышью. Никогда.

      Наконец, выбрался на поверхность. Долго соображал, что за серые стены вокруг. Потом догадался – трава. Мышиное зрение не различает зеленый цвет, зато обоняние и слух почти как волчье.

      Несколько секунд прислушивался. Голоса нежити слышны далеко в зарослях, но что-то подсказывает – расстояния и размеры в этом облике искажены. Мертвяки могут стоять за соседним деревом.

      Я припустил на всех четырех лапах. Не знаю, как грызунам удается справляться с хвостом – длинные отросток волочится сзади, цепляет палки и листья. Маленькие палочки колют незащищенную кожу и противно царапают.

      Когда отбежал на достаточное расстояние, маленькие лапки стали трястись от напряжения. Сердце тарабанит, как после гонки за ланью.

      Разбежавшись, я шарахнулся крошечным черепом обо что-то большое и темное. По телу прокатилась горячая волна, меня резко растянуло, кости затрещали.

      Темная стена перед глазами быстро уменьшилась и превратилась в старый пень изумрудного дерева. Хорошо, сейчас не осень, иначе даже трухлявая колода вспыхнула бы зелеными искрами. Шерсть точно подпалил бы.

      Я с трудом поднялся на ноги, шатаясь, подошел к толстому стволу и уперся лбом. Резкое изменение мира от большого к привычному на секунду смешало ощущения. В конечностях слабость, все-таки долго рыл землю. Лесная почва достаточно мягкая, но руки с непривычки трясутся, а ноги подкашиваются.

      Несколько минут приходил в себя. Сил нет, в голове бардак и мельтешение. Ощущение, что неделю землянки копал.

      Долго думал, в чем дело. Наконец, дошло – слишком давно не ел мертвячьих костей.

      Смешно, лес полон нежити, а меня ломает от их нехватки.

      – Не