Радуга тяготения. Томас Пинчон
Читать онлайн книгу.
он добирался в такую даль. Лицо вялое, как у сторожевого пса, и хозяин оного лица много жмет плечьми.
Ленитроп: Где он? Почему не явился? Вы кто?
Голос: Малыша замели. И меня вы знаете, Ленитроп. Припоминаете? Я – Никогда.
Ленитроп (вглядываясь): Никогда? Что – вы, да? (Пауза.) Как можно? Малыша Кеношу?
«Криптосперм» – патентованная разновидность стабилизированного тирозина, разработанная концерном «ИГ Фарбен» по контракту на исследования с OKW[21]. Прилагается активирующий агент, который при наличии некоего, до сего дня [1934] не обнаруженного, компонента семенной жидкости способствует преобразованию тирозина в кожный пигмент меланин. В отсутствие семенной жидкости «Криптосперм» остается невидимым. Ни один известный реагент из тех, что доступны оперативникам в полевых условиях, не преобразует «Криптосперм» в видимый меланин. В криптографическом применении предлагается вместе с сообщением передавать раздражитель, который с высокой вероятностью вызовет эрекцию и эякуляцию. Бесценным подспорьем представляется детальное изучение психосексуального профиля получателя.
Картинка на плотной кремовой бумаге, сверху черные письмена «GEHEIME KOMMANDOSACHE»[22], выполнена пером и тушью, прорисовано весьма тонко, отчасти под Бердслея или фон Байроса. Женщина – один в один Скорпия Мохлун. Комната – они говорили о ней, но никогда не видели, комната, где они хотели бы однажды поселиться, утопленный бассейн, шелковый полог ниспадает с потолка, – сказать по правде, съемочная площадка Де Милля, грациозные промасленные девицы в прислужницах, вверху – намек на полуденный свет, Скорпия растянулась средь пухлых подушек, на ней в точности грация фламандских кружев, темные чулки и туфли, о каких он нередко грезил, но никогда…
Нет, разумеется, ей он – ни слова. Никому ни слова. Как у всякого юнца, выросшего в Англии, у него условный рефлекс – стояк при виде неких фетишей, а затем условный рефлекс – стыд из-за новых рефлексов. Возможно ли – где-то – досье, возможно ли, чтоб Они (Они?) как-то умудрялись отслеживать все, что он видел и читал с самой половозрелости… а откуда еще Им знать?
– Тш-ш, – шепчет она. Пальцами легонько гладит свои длинные оливковые бедра, нагие груди набухают над кружевами. Лицо обращено к потолку, но глаза проницают Пиратовы, длинные, от похоти суженные, меж густых ресниц мерцают две точки света… – Я его брошу. Мы приедем сюда и станем жить. Станем вечно заниматься любовью. Я – твоя, мне это ясно давным-давно… – Язык выскальзывает, обмахивая заостренные зубки. Мохнатый ежик – в средоточии света, и во рту вкус, который он вновь ощутит…
Короче, Пират едва успевает, еле вываливает хуй из штанов, прежде чем все вокруг обкончать. Впрочем, приберег каплю спермы – хватит втереть в тот пустой клочок, что прилагался к картинке. И медленно, откровением под перламутровой пленкой его семени проступает буро-негритянское сообщение – фразированное простой «перестановкой нигилистов», и ключи он почти угадывает. Расшифровывает по большей
Oberkommando der Wehrmacht
Совершенно секретно, особой важности