Мои откровения нужны вам едва ли,

      не принято душу держать в неглиже,

      но сердце, душа от костюмов устали,

      как и от масок, только вдвойне.

      Кричит, негодует душа, как и сердце:

      «Театра довольно! Прочь маскарад!

      Рубашку попроще на бренное тельце!

      Нужен нам свет, прекратите парад!»

      Тише, прошу вас, не кипятитесь —

      окончен спектакль намыленных глаз,

      гримёрка закрыта, миру явитесь

      в своём естестве, а не напоказ.

      Мои откровения нужны вам едва ли,

      не принято душу держать в неглиже,

      но сердце, душа от костюмов устали,

      как и от масок, только вдвойне.

      Со стародавних дней доныне

      живёт среди людей недуг —

      он завистью зовётся в мире,

      и слишком скверен этот «друг».

      Он слишком скверен и коварен,

      опасен и весьма хитёр:

      мгновение – и ты ужален

      порочным гадом, как змеёй.

      Змеёю скользкой, ядовитой,

      непрошеной и непростой,

      но так доселе не убитой,

      шипящей злобно за спиной.

      Со стародавних дней доныне

      живёт среди людей недуг —

      он завистью зовётся в мире,

      и слишком скверен этот «друг».

      До глубины души измотан жизнью —

      устал томиться в вареве земном,

      вгрызаться в глотку, опосля молиться,

      срываться с кручи, чтоб забыться сном.

      Но не до сна: в заботы замурован,

      в заботы, хлопоты, насущные дела,

      иначе не могу – такой породы,

      иначе эта жизнь не для меня.

      Иное бытие мне слишком пресно,

      безмолвно-тускло, пусто и темно,

      иное бытие бесчестно, неуместно,

      а может, просто вовсе не моё…

      До глубины души измотан жизнью —

      устал томиться в вареве земном,

      вгрызаться в глотку, опосля молиться,

      срываться с кручи, чтоб забыться сном…