Не были введены в строй до начала боевых действий и некоторые японские лёгкие крейсера из семнадцати имевшихся в наличии, однако это обстоятельство совершенно не повлияло на ход войны из-за и так большого их количественного превосходства в этом классе кораблей над русской Тихоокеанской эскадрой.

      Кроме упомянутых уже четырнадцати броненосных кораблей, в состав японского флота входило ещё несколько устаревших, во главе с трофейным китайским броненосцем «Чин-Иен» (германской постройки), но особого боевого значения они не имели.

      Новейших эскадренных миноносцев (водоизмещением 250–350 тонн) у японцев было двадцать, миноносцев меньшего водоизмещения – около сорока. В этом классе боевых кораблей японцы превосходили нашу Тихоокеанскую эскадру более чем в два раза.

      Немаловажно, что все экипажи комплектовались людьми, не понаслышке знавшими, что такое море, ещё по работе на гражданском поприще. Большинство старших офицеров и многие матросы имели боевой опыт. Флот был полностью готов к войне.

      Сухопутные силы Японии численно уступали армии Российской империи примерно в три раза (такое же соотношение было и по численности населения). Однако удалённость дальневосточного театра военных действий от европейской части России давала японцам большой запас времени для того, чтобы попытаться успеть втрое большими уже у них силами разбить русские войска, находящиеся в Маньчжурии, до подхода к ним подкреплений.

      И совсем другая картина предстаёт перед взором исследователя, когда задаёшься вопросом: а как же готовилась к схватке с крепнущим японским хищником Матушка-Россия? Нельзя сказать, что всё было не так, да не эдак.

      Понимание неизбежности войны было. К ней, в общем-то, готовились. Но вот в самом отношении к будущему противнику сквозила явная недооценка, а в обывательской массе – даже пренебрежение: в народе японцев в шутку называли «макаками». И хотя сведущие люди предупреждали, что России в предстоящей войне придётся столкнуться с сорокамиллионной, воинственной, по-европейски организованной нацией, их голоса тонули в хоре «шапкозакидательских» настроений.

      Более того, когда в январе 1904-го года военный министр А. Н. Куропаткин обвинил министра внутренних дел В. К. Плеве в прямом содействии развязыванию войны, последний до цинизма откровенно ответил: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». Три заключительных слова этой фразы стали в дальнейшем «притчей во языцех».

      В целом же преобладало мнение, что Япония вряд ли осмелится на прямой военный конфликт с огромной и могущественной