Маргиналии. Выпуск первый. Максим Велецкий
Читать онлайн книгу.
свободы, доблестно сражаться и побеждать. Откуда взяться хорошему полководцу или храброму воину из нестройной толпы непривычной к опасностям, неспособной к войне, зато к рабству приученной как нельзя лучше. Даже знатнейшие их вельможи не имеют понятия о достоинстве и чести; унижая одних и пресмыкаясь перед другими, они губят природные свой задатки; изнеженные телом и трусливые душой, каждый день во дворце они соревнуются в раболепии <…>».
Важно отметить, что оба эти приема особенно эффективны тогда, когда идут в связке: мы склонны думать, что сострадание и презрение, любовь и ненависть, гуманизм и антигуманность противоположны. Формально – да, но в реальности между ними существует некоторая диалектика: возбуждение ненависти особенно эффективно тогда, когда сопровождается возбуждением жалости. Потому на милитаристских плакатах нередко изображены несчастные жертвы агрессора – скажем, заплаканная девочка взывает о помощи – и сердца агитируемых вскипают яростью. Эта ярость – обратная сторона сострадания.
Исократ понял это еще тогда – жалость к соплеменникам должна сочетаться с ненавистью к инородцам, ведь иначе не всем может быть очевидно, почему нужно воевать за первых против вторых.
Но на одном национал-идеализме организовать завоевательный поход трудно – люди возвышенного склада ума всегда составляют меньшинство. Потому оратор впервые за всю речь в этом отрывке как бы между делом говорит о выгоде («отнять у варваров богатства») и безопасности ([война] «похожая больше на легкую прогулку, чем на поход») всего мероприятия. То есть, риск, мол, маленький, а выгода огромная.
Несмотря на то, что чаемый Исократом блицкриг не состоялся, его тактика была абсолютно верна – более того, сами Афины были устроены так, что граждане были максимально мотивированы и на оборонительные, и на завоевательные войны:
«Полноправный гражданин должен был обладать земельным наделом. Человек был собственником земли постольку, поскольку он являлся гражданином – и наоборот. Эти два статуса были, как правило, неотъемлемы друг от друга, обусловливали друг друга. Иными словами, индивид лично свободный, но не входивший в число граждан, не мог получить в собственность земельный надел. С другой стороны, гражданская община наделяла такими наделами всех своих членов (а при необходимости могла и отобрать участок). Таким образом, именно эта община, весь коллектив граждан полиса выступал как верховный собственник всей полисной земли». (Суриков, [АИ 6]).
Таким образом город жестко прикреплял граждан к территории – любая война была лично выгодна каждому ее члену. Полноправные граждане полиса в совокупности составляли почти всю его территорию, то есть являлись не только его жителями, но и пайщиками закрытого акционерного общества «Афины». В случае оборонительной войны гражданин защищал не (только) абстрактную «родину», но и свой пакет акций. В случае