Илюша оказался мужчиной средних лет. Встретил он нас как родных, в том числе меня и Амру. После долгих дружеских объятий, взаимных благопожеланий и коллективной фотосессии с перестановками действующих лиц, непрестанно перемежаемых новыми дружескими объятиями и благопожеланиями, мы вышли из мясного ряда с объёмистым пакетом отборной говядины, приобретённой по цене вдвое меньшей, нежели её можно купить у нас на Кубани.

      Далее последовала короткая прогулка по обширному рыночному павильону – так сказать, в ознакомительных целях. Продавцы занимали не более трети прилавков, а покупателей вообще можно было по пальцам пересчитать. Естественно, в столь разрежённой атмосфере наши персоны привлекли внимание всей торговой публики. Индифферентными остались только две большие дворняги, белая и рыжая, поскольку обе мирно дремали: первая – невдалеке от входа в павильон, а вторая – перед сырными рядами. В которых задержались и мы: перепробовали с десяток сортов домашнего сыра и купили – буйволиный и коровий – к вечернему столу.

      …Позже – в процессе написания своих абхазских воспоминаний – я наткнулся на несколько публикаций, в которых утверждалось, будто директором этого рынка был Мелитон Кантария, водрузивший вместе с Михаилом Егоровым знамя победы над Рейхстагом. Заинтересовавшись, порыл поглубже – так и есть: в послевоенные годы он постепенно дорос до директора, только не рынка, а мясного магазина на сухумском рынке… В общем, наш знакомец Илюша оказался в некотором роде коллегой знаменитого героя Советского Союза.

      К слову, маршал Жуков, приезжавший