По зову памяти. Анатолий Агарков
Читать онлайн книгу.
чисты от ягод. Трава только на обочинах тропинок. Хорошо! Ухоженное пространство! Мне похвастаться было нечем.
Погруженные в созерцание порядка и чистоты, а также воспоминания, мы долго стояли у вагонетки с водой, в которой плавали караси. Я исполнил мечту отца – у нас появилась если не рыбная ферма своя, то садок с живой рыбой.
Отец, словно детство вспомнив, принялся гоняться за ними рукой и намочил рукав рубахи до самого плеча.
– Вон же сачок стоит, – покачала мама головой. – Давай-ка поймай мне штук пяток – они крупные.
– А ты почистишь, – это мне.
И резюме:
– Я испеку вам рыбный пирог.
Помню, когда-то на огороде у нас была печка-голландка. Просто печка выложенная из кирпича, обмазанная глиной и побеленная известью – плита на два отверстия с кружками для чугунов и труба. Ее топили в жаркие дни, чтобы сохранить в доме прохладу. Ставни закрывали на окнах сразу с восходом солнца для этой же цели.
Потом построили баню и нужда в печке на огороде под открытым небом отпала. В печке бани даже духовка была. Мама наладилась в ней печь пирог.
Отец принес три табурета из дома и мы уселись с ним в тени построек, а мама у открытой двери бани. В печке пощелкивали, сгорая, дрова, в духовке пекся рыбный пирог, мы вели разговоры.
– Ты, конечно, молодец, что добрался сюда, но зачем? – спросил отец.
– Разве тебе не приходилось совершать того, о чем ты с возрастом пожалел?
Веселость исчезла из его глаз.
– Совесть томит? Но ведь порой у нас не бывает выбора, не так ли? Скажи, разве жалости не достойны те караси, которых я отловил сачком, ты почистил и выпотрошил, а мать закатала в пирог?
– У нас выбора нет только в том, что мы обязаны делать.
С минуту или две я чувствовал его внимательный взгляд на моем лице.
– Ты боишься смерти, которая тебе предстоит?
Я взглянул на отца, удивленный вопросом. «Теперь нет», – хотелось сказать. На самом же деле я боюсь сойти с ума на старости лет или впасть в паралич. Какой же разумный человек не страшится такого финала? Сумасшествие опозорит меня и оставшихся живыми моих родных. Немощь неподвижности заставит их меня ненавидеть. И нет выбора – если смерть сама не придет, когда кончатся жизни силы, ее надо поторопить.
– Есть ли у меня причины для страха смерти? – тихо переспросил я.
Мама и папа замерли в ожидании ответа.
– В моей ситуации, наверное, нет. Сколько, обездвижив, смогу протянуть без воды и еды? Неделю? – максимум две? Я живу совершенно один. В гости ко мне никто не ходит. Единственно, кто меня беспокоит, звонки телефонные – примерно раз в месяц Людмила звонит, раз в квартал сын. Так что из двух смертельных бед страшна одна – не дай мне Бог сойти с ума. Стало быть, переживаний в два раза меньше. Думаю, это совершенно нормально. И обещаю, не тронуться головой – хотя, кто его знает…
Мама и папа заулыбались, участливо закивали. Отец не смог не прихвастнуть:
– Мы с матерью достойно