Я сижу на балконе на восьмом этаже,

      Надо мною стрижи круги нарезают,

      А в руках у меня свод стихов Беранже,

      И я делаю вид, что его я читаю.

      Хоть я в городе, воздух прозрачен и чист.

      Поездов отдаленных слышны перестуки.

      Со стихами моими в книжку вложенный лист —

      В них почувствуешь грусть – наперсницу скуки.

      Я писал их как будто на крутом кураже,

      Строчки шустро с пера стрижами слетали,

      Но в итоге – веселый лишь поэт Беранже,

      На страничке моей – слезинки печали.

      Мне наполнить, как он бы, бокальчик вина,

      Мне б его оптимизма впрок поднабраться.

      Понимаю, конечно, что моя в том вина:

      За людей щемит сердце глупое, братцы.

      Во дворе у поэта давно притулилась рябина.

      Рядом яблони крона, и рябина почти не видна.

      Во дворе он родном, но рифмует «рябина – чужбина»,

      Одиноко поэту. Никогда не вернется жена.

      Почему он в тоске? Почему душа так несчастна?

      Или это уже не душа – половинка ее…

      Когда жили вдвоем, были целым одним, что не ясно?

      Назовите: любовь и судьба, остальное вранье.

      Неподдельна тоска его в строчках стихов, да и в прозе.

      Воскрешает талантом: иногда вот она у окна.

      Глянет он: где, родная моя, ты, почившая в бозе?

      Там рябина за яблоней, как всегда, почти не видна.

      Я в лесу среди сосен душой оживаю,

      Не могу надышаться тобой, хвойный рай,

      Пусть и редко, но все-таки здесь я бываю,

      Кто родился тут, знает, чем мил этот край.

      В нем тебя привечают пушистые елки,

      И в тени белый ландыш прозрачен и чист.

      Попетляешь по тропкам, свернешь на проселки,

      В путь проводит тебя птиц непуганых свист.

      А в луга попадешь, где не кошены травы,

      Где кузнечики, бабочки, злые шмели,

      Нет в тебе сожаленья о смерти державы,

      Но начало твое в сердце этой земли.

      Это чувство глубокое носишь повсюду

      И порой сам себе так и не объяснишь:

      Побываешь в лесу, словно в храме, и чудо,

      Коль оно не свершилось, его совершишь.

      Не прощаюсь я с вами, сосенок иголки,

      И с тобой, шишки запах пахучий, лесной.

      Мои родичи близкие – сосны да елки,

      Там, где пальмы и море, вы тоже со мной.

      Серый кот – на моем чемодане.

      Он не хочет, чтоб я уезжал.

      Развалился, глаза – две пираньи:

      «Ты куда собираться-то стал?

      Только мы подружились