Любимый совочек. Инга Жилкина
Читать онлайн книгу.
такой колированный с глянцевыми ярко оранжевыми боками, как сейчас, из которого и компот варить как-то неловко. Хочется обратиться на Вы, прежде, чем кинуть в кастрюлю.
Абрикосовую косточку следовало тщательно обсосать и положить в кармашек, чтобы дома с треском расколоть о дверной косяк.
Полдник – это репетиция перед ужином, до которого досиживали не все: некоторых счастливчиков родители забирали пораньше. Они не знали, что настоящим счастливчикам достанется их порция творожной запеканки в качестве добавки.
Ради этой запеканки я готова была убрать игрушки за всех счастливчиков вместе взятых, лишь бы они испарились сразу после сончаса. А лучше ДО. Так надежнее, когда в меню творожная запеканка.
А, если на полдник запеканка из мяса, – это такой вкусный-превкусный рулет из фарша с начинкой из вареных яиц, – то можно и полы помыть, и посуду вылизать.
Вот такое оно – сытное советское детство: первое, второе и компот! И никакого раздельного питания!
3. КАК ДОЛГО ТЯНЕТСЯ ВРЕМЯ!
– Пока то… Пока сё… Всё! День прошел – пора спать! Жизнь пролетает, – по-старчески брюзжит подруга.
С сорокалетием тебя, дорогая!
Это нам в душе восемнадцать и хоть сейчас на дискотеку! А в реальности: "То лапы ломит, то хвост отваливается".
Для наших детей мы глубокие старики.
Помню 40-летнюю маму с химией на голове и в "черепашьих" очках – точь-в-точь, как из мультика про Львенка. По ходу, это было модно. Но не придавало привлекательности (мне так кажется).
А как медленно в детстве тянулось время!
Мама обещает вернуться "через 5 мин" и закрывает кабинет с той стороны.
– А пять минут – это сколько? – предусмотрительно, зная мамину способность пропадать в Бермудском треугольнике, уточняю я.
– Это, когда длинная стрелка будет вот здесь, – объяснила Ма, отсчитав ровно пять делений.
Пару слов про маму и Бермудский треугольник.
– Мам, посмотри какие я белочке ушки нарисовала!
– Уже бегу, – с готовностью отзывается мама и прибегает полюбоваться уже на готового грызуна.
Из кухни в спальню она всегда проваливалась в дыру, где успевала сварить борщ, раскидать вещи по шкафам и помыть полы.
Итак, я решила быть послушным ребенком и поспать: ведь во сне время идет быстрее. Легла на стулья, стоящие ровным рядом под портретом Ленина (я не знала – сколько это – 5 минут, но хорошо знала, про дедушку всех детей на планете).
Гвоздик, на котором висел Ильич никогда не пустовал. Позже там появилась керамическая тарелка, которая, после закрытия садика, перекочевала в нашу квартиру. До сих пор украшает коридор. Скоро переживет вождя пролетариата и отца народов вместе взятых.
Но в тот момент я лежала под Лениным.
Всё лежало по швам – очень смирно, кроме правого глаза. Он то и дело моргал, проверяя, ползет ли стрелка.
Круги секундной стрелки были бесконечными, как бег на длинные