Весь следующий день дул восточный ветер, и сани весело шли по ветру, не требуя дополнительных усилий с нашей стороны – нам оставалось только править ими и удерживать в нужном направлении.

      Пока мы шли, небо и снег снова дарили нам свой фантастический блеск. Не было видно ни облачка, только на большой высоте плыли два или три хрупких перистых облака.

      Снежная пыль, поднятая нашими лыжами, быстро вилась перед нами двумя длинными волнистыми линиями бледно-розового цвета, кружась и волнуясь, словно это духи льда устроили свою неведомую игру.

      Когда мы остановились, ветер за санями дул со страшной силой. Приделав к плоту руль (топор, привязанный к концу лыжи), мы легли около саней. Когда желтое солнце снова дошло до северного горизонта, Майгор и я встали, заняли свои места на санях и начали путешествие, подобного которому, насколько я знаю, не было в полярной работе. С полуночи до 5 часов утра мы шли вперед, быстро взбираясь на возвышенности и так же быстро спускаясь вниз. Руль действовал великолепно. Затем поперек нашей дороги появилась группа больших, покрытых снегом расщелин, и земля (это были полуостров Нурсоак и бухта Диско), темная и полускрытая туманом, с поразительной быстротой выступила из-за белой завесы под нами. Некоторые из расщелин, самые крупные, какие нам довелось увидеть, были около 50 футов шириной; все их скопление растянулось на примерно полмили в поперечнике.

      Над расщелинами нависали снежные арки, хотя местами эти арки обвалились. Снежные арки были, по-видимому, достаточно крепкими, и мы направили сани на них и, придерживаясь за боковины плота, пролетали по ним. Края всех этих громадных трещин были окаймлены нависшими снежными языками, что не позволяло приблизиться к ним, чтобы измерить и посмотреть, насколько глубоко они уходят вниз. Мы могли только бросать поспешные взгляды на эти арки, проносясь по ним, и видели, что их растрескавшиеся голубые стены, обвешанные гигантскими сосульками и покрытые фантастическими ледяными рисунками, спускались до глубины темно-голубой ночи.

      Участок за расщелинами позволил нам спускаться очень быстро, и мы, вскочив на сани, продолжили стремительный бег. Ветер, натянувший парус с такой силой, что грозил сорвать его с мачты, и быстрый спуск увлекали нас вниз с захватывающей дух быстротой. Наш плот скользил по снегу, легко и изящно подымаясь и опускаясь на каждой неровности.

      Мы не скоро забудем тот славный бег по ледяным склонам, в хрустящем воздухе, при розовом свете полярного летнего утра. Примерно за час мы достигли области, где каждое углубление представляло собой голубое озеро, часто скрытое ледяными холмами. Мы были вынуждены спустить наш парус, сойти с плота и идти до тех пор, пока на нашем пути не оказалось огромный участок мокрого снега. Всего за это время мы спустились на 2125 футов. Снег у того места, где мы остановились, был насыщен водой, и ветер грозил снести