По большому льду. Северный полюс. Роберт Пири
Читать онлайн книгу.
но на следующее утро лед сделался толще, и мы дрейфовали, совершенно беспомощные, в его объятиях целую неделю. Праздничный день 4 июля мы отметили выстрелом судовой пушки, а поднятие флагов было встречено ружейным салютом. Мы выпили за процветание родины, а затем сделали групповые снимки экспедиции с «Коршуном» на заднем плане. На обед у нас была жареная гага, пудинг и пунш «Залив Мелвилла», состоявший из снега, молока, рома, лимонного сока и сахара. Наше празднование национального торжества выдалось на славу, за исключением пунша: ром был не из лучших и, очевидно, был взят в большем, чем нужно, количестве.
Вскоре после того, как мы вошли в лед, был организован наблюдательный пост, и главным нашим занятием в течение нескольких дней стало тщательное исследование ледяных полей с этого возвышения, в ожидании изменений. Белый, однообразный простор паковых льдов плюс снег и туман – картина, которую мы наблюдали каждый день, была совсем безрадостной.
9-го числа я провел наблюдения и определил наше местоположение – 74° с. ш. и примерно, 60° з. д.
На поверхности ледяных полей образовались озера, лед быстро таял и насыщался талой водой. Температура достигала 31 °F., минимальное значение – 28 °F. Часть рей и мачты с подветренной стороны покрылись толстым слоем инея, что придало им чудесный зимний вид.
Мы уже стали терять надежду, что сможем выбраться из дрейфующего льда, а еще некоторое время спустя у некоторых членов партии явилось предчувствие, что мы проведем всю зиму в паковых льдах залива Мелвилла – не очень привлекательная перспектива, особенно учитывая то обстоятельство, что когда мы делали наши запасы, то не учитывали подобное развитие событий.
В пять часов пополудни, в пятницу 11 июля, без видимой причины лед распался на части, пары были быстро разведены, и «Коршун» начал медленно и с трудом продвигаться вперед; так продолжалось до полуночи воскресенья.
Периоды, когда нам удавалось пробиться через лед, чередовались с остановками, и, в целом, за день мы продвинулись немного вперед.
Около восьми часов вечера, в пятницу 11 июля, «Коршун» пробивал проход через достаточно плотный лед, а я в момент, когда корабль сдавал назад, чтобы совершить очередной бросок вперед, стоял на корме и наблюдал за его ходом. Как только я дошел до борта, громадный кусок льда зацепил руль, сильно толкнул его вверх и вырвал штурвал из рук двух матросов. Одному из них не удалось зацепиться за штурвал и его перебросило через палубу. В следующее мгновение моя нога оказалась зажатой между железным румпелем и стенкой каюты – обе кости над лодыжкой были сломаны.
Я крикнул рулевым, чтобы они прислали ко мне докторов Шарпа и Кука; вскоре доктора вместе с Джибсоном перенесли меня в каюту и положили на стол. Мне перебинтовали ногу и уложили на длинной постели в каюте, где я был вынужден оставаться до тех пор, пока меня не перенесли на берег в наш зимний лагерь. Благодаря профессионализму моего врача Кука и неусыпной и чуткой заботе миссис Пири, я вскоре полностью поправился. Прежде чем это произошло, я воспользовался днями,