Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том VI. Аркадий Казанский
Читать онлайн книгу.
benedetto rostro fu tacente; [9]
però che tutte quelle vive luci,
vie più lucendo, cominciaron canti
da mia memoria labili e caduci. [12]
Я вспомнил этот стройный чин вселенной,
Чуть символ мира и его вождей
Сомкнул, смолкая, клюв благословенный; [9]
Затем что весь собор живых огней,
Лучистей вспыхнув, начал песнопенья,
Утраченные памятью моей. [12]
Поэт вспоминает устройство Вселенной, чуть Орёл сомкнул свой клюв, смолкая. Он называет Орла символом мира и его вождей, начиная с Дия – Юпитера, через Константина до Русских царей и императоров. При этом весь собор живых огней, вспыхнув лучистей, начинает песнопения, которые Данте, к глубокому сожалению, не сохранил в своей памяти.
O dolce amor che di riso t’ammanti,
quanto parevi ardente in que» flailli,
ch’avieno spirto sol di pensier santi! [15]
Poscia che i cari e lucidi lapilli
ond» io vidi ingemmato il sesto lume
puoser silenzio a li angelici squilli, [18]
udir mi parve un mormorar di fiume
che scende chiaro giù di pietra in pietra,
mostrando l’ubertà del suo cacume. [21]
E come suono al collo de la cetra
prende sua forma, e sì com» al pertugio
de la sampogna vento che penètra, [24]
О жар любви в улыбке озаренья,
Как ты пылал в свирельном звоне их,
Где лишь святые дышат помышленья! [15]
Когда в лучах камений дорогих,
В шестое пламя вправленных глубоко,
Звук ангельского пения затих, [18]
Я вдруг услышал словно шум потока,
Который, светлый, падает с высот,
Являя мощность своего истока. [21]
Как звук свое обличие берет
У шейки цитры или как дыханью
Отверстье дудки звонкость придает, [24]
Поэт, очарованный песней Любви, доносящейся к нему из собора живых огней, вправленных в шестое пламя – Юпитер, когда та смолкла, услышал шум, словно мощного потока водопада, падающего с высот. Этим шумом начинается звук новых песен, как музыка начинается у шейки цитры, или звук дудки, начинающийся с дыханья.
così, rimosso d’aspettare indugio,
quel mormorar de l’aguglia salissi
su per lo collo, come fosse bugio. [27]
Fecesi voce quivi, e quindi uscissi
per lo suo becco in forma di parole,
quali aspettava il core ov» io le scrissi. [30]
Так, срока не давая ожиданью,
Тот шум, вздымаясь вверх, пророкотал,
Как полостью, орлиною гортанью. [27]
Там в голос превратясь, он зазвучал
Из клюва, как слова, которых знойно
Желало сердце, где я их вписал. [30]
Этот шум, вздымаясь вверх, пророкотал, как бы орлиною гортанью, напоминая отдалённый раскат грома. Превратясь в голос, он зазвучал такими словами, которые сердце поэта желало вписать в Комедию.
«La parte in me che vede e pate il sole
ne l’aguglie mortali», incominciommi,
«or fisamente riguardar si vole, [33]
perché d’i fuochi ond» io figura fommi,
quelli onde l’occhio in testa mi scintilla,
e» di tutti lor gradi son li sommi. [36]
Colui che luce in mezzo per pupilla,
fu il cantor de lo Spirito Santo,
che l’arca traslatò di villa in villa: [39]
ora conosce il merto del suo canto,
in quanto effetto fu del suo consiglio,
per lo remunerar chȏ altrettanto. [42]
«Та часть моя, что видит и спокойно
Выносит солнце у орлов земли, —
Сказал он, – взоров пристальных достойна. [33]
Среди огней, что образ мой сплели,
Те, чьим сверканьем глаз