Четверг, 15 декабря

      Еще во вторник они договорились, что в четверг едут в гости к Борису. В среду у Давида был последний день занятий, а на субботу назначен большой отчетный концерт театрального и музыкального отделений.

      Автобусы в Оршту, новый быстро растущий район, где семья Бориса получила квартиру, отходили с площади в центре. Накануне выпал снег, уже не мокрый, настоящий. Его даже не затоптали за день, и улицы казались светлее. У Давида было приподнятое настроение от того, что они едут в гости, от снега, от близости Айны, которая крепко держалась за его руку. В другой руке он нес коробку с тортом. Они вышли на площадь. Давид нашел нужный автобус, народу было много, дорога предстояла дальняя: через мост в Гамла стан, потом опять через мост, через весь Сёдермальм, и еще один мост, и дальше в Оршту.

      В автобусе быстро стало жарко, Айна расстегнула шубку.

      – У твоего Бориса совсем маленький ребеночек? – спросила Айна.

      – Несколько месяцев, по-моему, три, – ответил Давид, – а что?

      – Я не знала, что принести, я сделала вчера подгузники, они всегда нужны.

      – Я даже не знаю, что такое подгузник, – сказал Давид.

      – Малыш же ходит под себя, надо специально его заворачивать, чтоб не мерз и не было мокро. Ты же не можешь проверять каждую минуту, сухой ли он.

      – Я как-то не думал об этом. Это первый младенец, которого я близко видел.

      – А я нянчу своего маленького с рождения, – Айна улыбнулась. – И подгузники меняла, и обмывала, и на горшок учила ходить.

      – Ты хорошая хозяйка.

      – Бабушка считает, что я должна пойти в школу домоправительниц. Но я не хочу. – Она помолчала, потом спросила, как спрашивают маленьких детей: – А ты кем хочешь стать, когда вырастешь?

      – Когда вырасту? – засмеялся Давид.

      Айна посмотрела на него серьезно:

      – Ты же учился в университете. У тебя, наверное, уже есть специальность и интересная работа.

      – Не учился. Беспаспортных не принимают, я просто слушал лекции.

      – У тебя нет паспорта?

      – Нет. После аншлюса все жители Австрии стали гражданами Германии. А в 42-м году всех евреев и нежелательных лиц нацисты лишили гражданства. И шведского мне тоже пока не дали. Работа интересная есть, правда. Я работаю в городской библиотеке.

      – На Свеавеген? Где круглая башня? Мы потому туда на танцы ходили?

      – Ротонда. Да. Только я не библиотекарь, я не работаю с читателями. Я работаю в отделе комплектования. Там летом было место практиканта, на которое я приехал.

      Меня оставили, потому что я знаю языки.

      – А что ты делаешь, если ты не библиотекарь?

      – Я просматриваю книги на разных языках, которые поступают в библиотеку, пишу аннотацию, определяю, в каком разделе книжке стоять и так далее.

      – А сколько языков ты знаешь?

      – Ну, немецкий мой родной, французский я учил с детства, в гимназии вторым языком был английский. Немного знаю румынский и идиш, это папа меня