Необыкновенное путешествие из Рима в Афины. Признания журналиста. Владимир Малышев
Читать онлайн книгу.
конечно, что очень скоро все историки, библиотекари и прочие выпускники гуманитарных ВУЗов великой страны окажутся нищими, и станут собирать в парках пустые бутылки в соображении, чего бы покушать.
Но я такие печальные перспективы предвидеть, конечно, не мог, а потому поступил на Восточный факультет Ленинградского тогда университета на отделение истории Ирана. Рядом со мной сидел тихий и застенчивый «юноша бледный со взором горящим» – Ванечка Стеблин-Каменский. Он все время, склонив голову и слегка прикусив язык, что-то старательно писал. Напильником стачивал перо у авторучки, чтобы получился персидский «галям» – так легче писать справа налево, и вырисовывал на бумаге замысловатую арабскую вязь. Прилежание, впрочем, не мешало Ванечке собирать неприличные анекдоты и всякого рода забавные стишки. Ведь то было время анекдотов. Одни их рассказывали, а другие за них сажали. А студент Восточного факультета старательно заносил услышанное на кусочки бумаги, составляя у себя дома специальную картотеку.
Не можно вспомнить без улыбки года блаженство моего,
Когда все члены были гибки, за исключеньем одного.
Но быстро время пролетело, и вот, не я жду ничего:
Теперь все члены отвердели, за исключеньем одного…
Не знаю, издал ли Ванечка потом свой оригинальный труд, когда анекдоты уже вышли из подполья. Когда впервые после долгого отсутствия приехал в Петербург и зашел на факультет – сколько лет там не был! – смотрю на одной из дверей аккуратная табличка: «Декан Восточного факультета, академик РАН И.М. Стеблин-Каменский»… Так что Ванечка оказался одним из немногих, кто доказал, что из всякого правила иногда бывают исключения. Можно было, оказывается, и у нас получить образование историка, и не оказаться потом в дураках. Впрочем, и в этой спокойной университетской обители снова произошли перемены. Декана-академика его ловкие коллеги переизбрали.
Другой мой приятель тех лет – Миша Орлов учился на японском отделении, за что и получил прозвище «Мишка-Япончик». Он пошел совсем по другому пути. В те легендарные уже годы, когда крыши домов украшали огромные лозунги «Слава КПСС!» и «Миру – мир!», на Восточный факультет брали, по преимуществу, юношей.
Там была военная кафедра и все потом после окончания, получив вместе с университетскими дипломами офицерские звания, двинулись стройными рядами в разные концы света. Кто – на Ближний Восток, кто – в Африку и Азию, а кто – на Кубу помогать освободившимся от колониального ига народам строить социализм. Кто в качестве военных переводчиков, кто переводчиком для советских строителей, а кто, как и Мишка-Япончик, совсем в другом качестве. Я тоже попал в эти ряды…
Построение социализма в отдельно взятом Сомали
После окончания третьего курса меня направили в далекую африканскую республику Сомали «на практику» переводчиком. Работать один год «по линии министерства сельского хозяйства РФ», как тогда говорили. Так я оказался в забытом Богом поселке Так-Ваджале, где-то возле Харгейсы, что на севере Сомали, где тогда еще не было никаких пиратов. Тамошние власти вдруг