В глубинку Русскую, где спиртом горло жжёт,

      Где пьяный крик в ночи летит из хриплых уст,

      Где брачным ложем может быть цветущий куст,

      Где время преданно устои бережёт.

      Через могучее цунами перегара,

      Задворок тёмных, огородов лабиринт,

      Где под ногами вино-водочная тара,

      А на башке от пьяных драк намотан бинт.

      Меж деревень, где очумелые старухи,

      Наводят порчу на непрошеных гостей,

      Где криминал сплошной в эфире новостей,

      Несётся «Паристый Иван» в края разрухи.

      В нём мчится путник, ощущая всем нутром,

      Как его печень тихо молит о пощаде,

      Он шлёт салют в окне рыгающему дяде,

      Что, дав лишка, расположился под кустом.

      Вот Брянск-Орловский – бродят смрадные цыгане,

      Встречает гостя полицейских хмурый взгляд,

      Ведь москвичи, известно, провинциальных злят,

      Их цель одна – лишь побывать в твоём кармане.

      Из недр памяти идёт поток туманный:

      Застолье в сауне, в маршрутке синий Стас,

      Как на крыльце, штаны спустив, балдеет Банный,

      У «ЦУМа» носится без башни Водолаз!

      Здесь каждый шаг – очередное приключенье:

      На «Р.К.Б.» в очередях и стар, и мал,

      Тот жизнь не видел, кто в бараках не бывал,

      Уносит мусор быстро вдаль Десны теченье.

      С земель Смоленских в той реке плывут бутылки,

      Дебрянск помоев добавляет от души,

      И с берегов летят тарелки, ложки, вилки,

      Что в супермаркетах купили за гроши.

      А в привокзальном парке у аттракционов,

      Как в море кит, Макс Банный плюхнулся в фонтан,

      Туда спикировал он как аэроплан,

      Он под прицелом камер