Жизнь между мирами. Как найти ресурс в себе, когда все вокруг разваливается. Джеймс Холлис
Читать онлайн книгу.
ценности, преобладающие энергии и ключевые метафоры приходят в упадок и теряют свою силу. Что-то умирает, следует своим путем. Разбухнув и отяжелев, оно обрушивается, ища себе замену. И тогда наступает сложный период межвременья. Все, что мы знали раньше, все, что считали для себя понятным, что воспринимали за надежную карту нашего мира, вдруг начинает подводить нас.
Пан когда-то управлял нашими кораблями, прокладывал наши курсы, разжигал наши костры; он был сексуальностью, всепроникающим желанием, самой жизненной природой нашего существа, которая ищет свое выражение в каждом из нас и отрицание которой привело к болезням, неврозам и неизбежному изобретению паллиативной психотерапии и фармакологии. Учитывая, что природа и наше эго не приемлют вакуум, пустующее место Пана заняла теология, мораль и величественные институты. Какими бы благородными ни были их намерения, эти суррогатные боги нанесли нам серьезную рану, отделив нас от наших естественных стремлений и побуждений. Как заметил Юнг, в конечном итоге все наши проблемы проистекают из одного источника – нашей разобщенности с собственными инстинктами. Как добавил Фридрих Ницше, человек – это «больное животное». Наши прежние суррогатные боги бросили нас, не приведя никого себе на смену. Мы снова оказались между мирами.
За сорок лет моей психоаналитической практики я нахожу этот основополагающий паттерн присущим для всех своих клиентов из абсолютно разных слоев общества, с различными эмоциональными симптомами и жизненными историями. Что-то внутри них ушло – что-то закончилось, отыграло свою роль, истощилось и даже умерло. А некое «вот-вот» находится еще где-то за горизонтом, еще даже невидимое, возможно, даже не родившееся.
Многие ли сделали в жизни то, что «должны были сделать»? И что хорошего из этого получилось? Конечно, мы могли этим заслужить похвалу со стороны наших родителей, повышение по работе или одобрение от самоизбранного круга вымышленных друзей, что будят нас в три часа утра, стоя возле нашей кровати и пугая до смерти. Но что порождает эти тревожные сны? Почему, сделав «правильные вещи», мы чувствуем тоску, апатию, даже подавленность, без какой-либо искры или надежды в душе? И сколькие из нас сделали после этого глупый выбор, отчаянно стремясь оживить свое существование, увлекаемые, как выразился Мэтью Арнольд в своем стихотворении «Погребенная жизнь», «жаждой растратить свой огонь и неугомонную силу»[1]?
Когда я размышляю об этом, в голове возникает старый и уже знакомый паттерн. Его выявление помогло мне лучше определять для себя страдания, внутреннюю борьбу и устремления людей. Этот паттерн нередко называют переходом. Переход наступает в тот момент, когда что-то является уже исчерпанным, утраченным, ушедшим безвозвратно, не имеющим для себя видимой замены. Любому переходу предшествует смерть чего-то: наивности, старых планов, ожидания, стратегии, истории и так далее. И то, что должно прийти на смену, еще недоступно, неощутимо, по крайней мере, не осознано. Иногда переходы бывают резкими, а ощущения межвременья проходящими. Иногда это самое трудное промежуточное
М. Арнольд,