Избранные произведения. Том 3. Абдурахман Абсалямов
Читать онлайн книгу.
светлело и разглаживалось его морщинистое лицо.
– Ведь мне самому давно уже приходили такие мысли… Теперь не понимаю даже, почему я упустил это в своём докладе. Да, горазда наша молодёжь на новое. Спасибо и вам, что подсказали вовремя, – поблагодарил Рахим-абзы, непроизвольно переставив на столе красиво отполированную шестерёнку.
После бессонной ночи с думами о Мансуре – проводы бойцов, заводской гул и скрежет металла. Трудно достался этот день Суфии-ханум! На улице она сразу почувствовала усталость, но сознание того, что она всё же кое-что сделала сегодня, подняло ей настроение. Жадно глотая морозный воздух, она заспешила в райком, чтобы окунуться в новые дела.
Домой на этот раз она вернулась раньше обычного. На столе лежала записка Муниры:
«Мама, мы с Таней ушли в школу. Обязательно приходи на вечер. Обед – в духовке».
Суфия-ханум наскоро пообедала и переоделась. Когда она вошла в почти тёмный зал, торжественная часть вечера закончилась. Был освещён только занавес. Проходившую вперёд мимо заполненных рядов Суфию-ханум окликнули.
– Садитесь с нами, Суфия Ахметовна! – позвала её Таня Владимирова.
Сидевшие с ней девушки охотно потеснились.
На эстраде появился Хафиз Гайнуллин и, когда зал притих, звонким голосом объявил:
– «Золотая Звезда»! Произведение ученика десятого класса Наиля Яруллина. Участвуют учащиеся десятого класса: Мунира Ильдарская, Ляля Халидова, Наиль Яруллин, Хаджар Шамсиева, Хафиз Гайнуллин…
– Ляля исполняет мужскую роль, вместо Галима, – зашептала Таня. – Он так и не пришёл, и Ляля заменила его, чтобы не сорвать спектакль.
Суфия-ханум молча кивнула головой: понимаю. Она ждала появления дочери на сцене с той повышенной тревогой, которую испытывают только матери. Ей чудилось, что и другие, вот, например, её соседки-девушки, тоже волнуются сейчас за Муниру.
Началось действие.
Когда Наиль задумал пьесу о Золотой Звезде, он имел в виду реального героя, чей портрет висел в школьном коридоре. Но стоило пьесе попасть в водоворот совместного творчества, и участники её понемногу отошли от действительного подвига Анвара Шакирова, и каждый по силе своего воображения дополнял и возвышал его образ.
Сколько искренности, сколько молодого задора и чистых стремлений было вложено в эту пьесу!
Конечно, наивная восторженность спектакля в исполнении этих юношей и девушек, которые, играя впервые, воплощали на сцене свою мечту, не могла ускользнуть от опытных глаз Суфии-ханум, и всё же она смотрела его с увлечением. Откуда-то издалека возвращалась к ней её молодость, молодость её Мансура. На декорации – разрисованная на совесть дальневосточная тайга. Ляля, в форме пограничника, с винтовкой в руке, зорко всматривается в даль. Заложив пальцы в рот, она соловьиной трелью даёт кому-то сигнал. Но на её зов из-за ветвистых кедров быстро выходит не красноармеец, как этого ждут зрители, а санитарка с сумкой Красного Креста – Мунира. Она легко и уверенно движется