Возмущенные вопли рейхсканцлера оглушили всех приглашенных к нему на аудиенцию. Истерика фюрера была вызвана неблагоприятным развитием событий на фронте. С самого начала кампания на Востоке пошла не так, как планировалось. Но в последнее время высшее руководство рейха было окончательно сбито с толку.

      Немецкой разведке никак не удавалось установить место будущего зимнего наступления большевиков, последнего перед началом весенней распутицы. А в том, что такое наступление неминуемо, не сомневался никто. По данным абвера, после завершения наступления под Москвой и ликвидации окруженных частей группы армий «Юг» у большевиков оставалось еще достаточно резервов для того, чтобы осуществить как минимум одну наступательную операцию фронтового масштаба. Но пока ничего подобного не происходило, Красная армия перегруппировывалась и чего-то выжидала. И чем дольше длится предгрозовое затишье, тем ужасней будет грядущая буря. Вопрос «где» становился для Гитлера ключевым. Вермахт, понесший в Восточной кампании ужасные потери и теперь вытянувшийся в нитку от Херсона до Петербурга, был не в состоянии отразить русский удар наличными силами без дополнительных резервов.

      К тому же немецкая армейская разведка неожиданно обнаружила, что из поля их зрения исчезла тяжелая механизированная бригада генерала Бережного, сыгравшую роковую роль в окружении немецких армий под Сталино. Исчезла, растворилась, растаяла в воздухе, а в ее полевом лагере как-то вдруг внезапно обнаружилась отведенная с Волховского фронта 4-я танковая дивизия, не имеющая в своем составе ни одного танка.

      – Вы идиот, Кейтель! – кричал Гитлер на начальника Верховного командования вермахта. – Большевики готовят наступление, но вам даже не дано понять – где именно. Русские в который раз бьют ваших генералов, а вы только разводите руками! Как долго это будет продолжаться?! Что могут означать русские удары под Петербургом, приковавшие к себе столько наших резервов?! Что может означать, черт вас побери, русский десант в Констанце? Линдеманн просит подкрепления, Антонеску просит подкреплений, фон Бок тоже просит подкрепления. Если дела так пойдут и дальше, Кейтель, то скоро у нас уже не останется резервов для того, чтобы их можно было перебросить к месту прорыва русских по их отвратительным дорогам.

      – Мой фюрер, – попытался оправдаться Кейтель, – измученные голодом и холодом немецкие солдаты сражаются как львы, отражая бешеный натиск большевистских орд.

      – Сколько у вас боеспособных танков, Кейтель?! – крикнул Гитлер, наставив на своего фельдмаршала указательный палец. – Двести, сто, десять, или ни одного? Или вы думаете, что я не знаю истинного положения дел? Большевики творят на фронте все, что хотят, потому что вы, мои генералы, не сумели подготовиться к зимней кампании. Вы обещали мне лично и всему немецкому народу взять Москву в сентябре и закончить