– Может, жизненная энергия и характер народа ярче проявляются в танце, чем в мышлении? – подумал он и сам же себе ответил: – Ах, если бы только мыслили они так же, как танцуют и поют!..

      Затем он вдруг наклонился к Сербице и тихонько произнёс:

      – Я узнал, что для счастья людям не нужна правда. В их показном стремлении к правде и служении ей сама правда им только мешает. Да, в общем и целом, правда лишь омрачает счастье кичливых женщин и мутит умы заурядных мужчин.

      – И где же вы это узнали?.. – встревоженно спросила Сербица, не в силах скрыть обиду на слова Варварогения, в которых к ней лично ни толики внимания не чувствовалось.

      – Прямо здесь, пока я смотрел на мир. Я говорю о знании, чтобы вызвать у окружающих интерес и добиться понимания. Так я могу придать вес словам – ведь приём этот совершенно необходим, чтобы получить признание неверующих! – а затем донести мои убеждения до тех, кто станет меня слушать. Это лишь один из многочисленных способов продемонстрировать ту самую скромность, какую все требуют почему-то именно от властителей душ, от духократов, а вовсе не от подлецов или дураков. Послушайте меня, Сербица!.. Я с самого рождения стал свидетелем ваших мучений, они раскрывают для меня вашу божественную красоту, и поверьте, по отношению к вам и к самому себе я проявляю предельную, истинную скромность.

      – Не будем об этом!.. Меня заботит другое. Сколько же, вы полагаете, вам сейчас лет?

      – Честно говоря, возраста у меня нет. Или, если угодно, во мне сошлись все возрасты человека. Я старше Сербии, именуемой Югославией, и младше Адама – вот и посчитайте!.. Только всем остальным и в особенности моим соотечественникам я этого никак не втолкую. Придётся положить начало целому течению, чтобы внедрить новый способ самовыражения, распространить новый вид мышления! Нужно основать целую школу, чтобы люди научились думать самостоятельно, чтобы они сумели постичь даже нечто непостижимое. Новым винам новые бочки! Однако ж…

      – Вы поэтому так несчастны?

      – Несчастен?.. Да ведь на земле нет никакого повода для счастья или несчастья.

      – И всё же сдаётся мне, несчастье вас тяготит.

      – Как может меня тяготить что-то, чего не существует? Судите сами: весь мир танцует на могилах, ни на секунду не задумываясь о том, что творит. Значит,