Генерал Кондратенко был убит 2 декабря на укреплении № 2, вместе с ним погибли восемь офицеров его штаба и форта. Знай японцы, кто именно из канониров выпустил именно этот снаряд – осыпали бы наградами.

      С этой смертью судьба Порт-Артура была уже решена, потому что другого такого командира в крепости не было. Не было другого генерала, готового стоять до последней крайности, до смертной черты, и даже заступив за нее – все равно стоять!

      И – не верно. Про таких не говорят «убит»! Про таких говорят – «пал смертью храбрых», и иначе сказать преступно невозможно.

      После войны прах героя был перезахоронен, и он упокоился в Санкт-Петербурге, под сенью Александро-Невской лавры. Там же, где лежит Суворов.

      Команду «Варяга» – да, встречали на родине как героев. Все офицеры были удостоены кавалерства ордена Св. Георгия; все нижние чины, даже штрафованные, награждены Георгиевским же крестом.

      Повсюду гремел марш «Наверх вы, товарищи…» Восхищенную общественность ничуть не волновало, да и мало кто знал и задумывался о том, что слова-то написаны подданным Австро-Венгерской империи. И быстренько, очень и очень вольно, переведены некой русской окололитературной «барышней-эмансипе». К чему задумываться о таковой ложке дегтя в бочке меду? Музыку-то, в конце концов, нафантазировал природный русак…

      Капитан первого ранга и уже флигель-адъютант Свиты Его Императорского Величества Руднев был назначен на строящийся эскадренный броненосец «Андрей Первозванный». До спуска на воду кораблю было еще не менее двух лет, соответственно до ввода в строй – не менее трех, и это в самом оптимистическом взгляде.

      Многие, в том числе и влиятельные особы, откровенно требовали суда, но он так и не состоялся по личному распоряжению Императора. Суд офицерской чести также официально проведен не был, но состоялся «явочным порядком». Никто из офицеров не подавал Рудневу руки, и даже мичманы демонстративно игнорировали его присутствие где-либо, не отдавая при встрече воинской чести. Полнейшая обструкция…

      В ноябре 1905 года бывший капитан «Варяга» был по собственному прошению уволен в запас, но, благодаря высочайшему покровительству, уже в чине контр-адмирала, что давало существеннейшею прибавку к пенсиону.

      Генерал-адъютанту Стесселю, крепко удивившему гарнизон внезапной и мало кому понятной сдачей крепости, повезло меньше. В 1906-ом он был уволен из армии и отдан под суд по статье № 1127 «Уложения о воинских и уголовных преступлениях…», и в феврале 1908-го года приговорен по высшему разряду – к расстрелу, лишен всех чинов и наград. Николай подписал Высочайшее помилование, и расстрел оказался заменен десятью годами заключения в столичной Петропавловке. Моментально появилась модная