Фортунато уже ранним утром прибыл в небольшой городок, находящийся среди чащ и привлекающий любителей красного вина и тосканских кипарисовых пейзажей. Фортунато звал и жену составить ему компанию, но она мотивировала свой отказ неподходящим моментом для посещений, тем более что её кумир, основатель газеты «Газета», уже насчитывал не первый десяток и в случае заражения рисковал жизнью. Надя призналась, что ей не хватало путешествий и новых эмоций, побуждающих творить, но карантин касался всех.

      Ухоженная вилла была спокойной, как и всё вокруг, обособленной, будто время здесь не существовало. Перед выездом инспектор известил другого Фортунато о своём визите и уже предвидел интереснейший разговор.

      «Мой друг, я всегда рад поделиться своими знаниями и мыслями. Посвятил этому всю жизнь и несказанно признателен судьбе за привилегию заниматься любимым делом.»

      День выдался туманным, влажным, нелюдимым. Фортунато нажал на звонок и задорный голос через домофон пригласил его пройти в кабинет. Инспектор уже в коридоре осмотрелся: интерьер, заключенный в полутьму, соответствовал моде ушедшего столетия. В убранстве напрочь отсутствовала пластика, заполонившая начало двадцать первого века.

      «Ну идите же, не стесняйтесь», послышалось откуда-то из глубины дома. Фортунато пошел на голос. В центре безмерного зала, заполненного шкафами с книгами, стеллажами и массивной коричневой лакированной мебелью, сидел в коляске очень высокий и худощавый, как бы вытянутый, хозяин дома. На угловатом лице светлые глаза сохраняли выражение детского наивного удивления.

      «Снимите маску. Я достаточно пережил в жизни, и раз вы у меня дома мы должны доверять друг другу и оставаться людьми. Человек должен стремиться жить красиво.» Фортунато послушался и присел в кресло на удаленном расстоянии.

      «Вы очень молоды, я даже не ожидал, я очень люблю окружать себя молодежью. Вы знакомы с историей моей жизни?»

      Фортунато улыбнулся: «Не совсем, это моя жена, ваша поклонница, тоже журналистка,