Они и убрались, ехидно улыбаясь и пообещав, что если через три дня денег не будет, то ей несдобровать. А ещё сказали, что напомнят о себе, чтобы она не забыла про долг. Вот и напомнили, разбив витраж!

      И что делать дальше, она пока не представляла. Вспомнила, как Гвидо плотоядно улыбнулся, окинув её фигуру масленым взглядом, и в свете огарка свечи во рту у него блеснул золотой зуб.

      – А чем обеспечишь? – прищурился он, выкладывая на стол монеты.

      – У меня есть лавка и…

      – Зачем мне твоя лавка! Ногарола всё одно её заберёт. Лавка мне без надобности, а вот ты – другое дело. Бери деньги, не вернёшь – сама отработаешь, – он подмигнул и подвинул монеты своей огромной лапищей, покрытой рыжими волосами почти до самых пальцев.

      За эти руки да скверный характер его и прозвали Орсо – «медведь». И говорили, что вырвать должнику палец, а то и руку, для него было делом несложным. И теперь она в долгу у этого страшного человека, чью пузатую лодку-маскарету[17] с головой змеи на носу пропускают на каналах даже констебли, делаясь в такой момент слепыми и глухими. Недаром болтают, что Гвидо приплачивает им за молчание.

      Когда деньги, добытые у Гвидо Орсо, были спрятаны в тайник, и злость прошла, её место заняли осознание и ужас сотворённой ею глупости. Миа заперла лавку изнутри и достала старую засаленную колоду карт с голубым крапом. Эта колода принадлежала ещё её матери. Этой колодой женщины семьи Росси гадали только для себя. Она закрыла глаза, долго держала её в руках, вспоминая лицо матери, а затем вытащила три карты. Перевернула и почувствовала, как всё холодеет внутри.

      Повешенный. Смерть. Влюблённые.

      Нет, конечно, карты нужно толковать. И Повешенный не означает, что кто-то кого-то повесит. Но для неё этот расклад говорил только об одном: всё будет плохо.

      Первая карта – она в тупике. Вторая карта – ей придётся что-то потерять. А третья карта – испытания. Выбор между умом и сердцем.

      Выпади такое клиенту, она бы ему посочувствовала и велела быть осторожнее. Не принимать решений, на которые толкает сердце. Опасаться тёмных переулков. Не брать в долг. А вот что посоветовать себе?

      – Выкрутишься, конечно! – подмигнула ей Николина, подбадривая. – Вот скажи, на сколько дукатов я сегодня продам товара? А я тебе тоже что-нибудь хорошее предскажу.

      – На десять дукатов продашь, – ответила Миа с улыбкой.

      Николине легко предсказывать: она каждый день продаёт на девять дукатов и восемьдесят сантимов, и ради того, чтобы предсказание сбылось, на двадцать лишних сантимов она точно кого-то уговорит.

      – А я вот что тебе предскажу! Пусть к тебе сегодня придёт… богатый синьор. Да что там богатый… пусть будет очень богатый! И отвалит кучу денег! – рассмеялась Николина, закатив глаза и подбоченясь. – Ты поломаешься, конечно, немного, как настоящая синьора, а потом расскажешь ему всю правду!