Готика. Провинциальная версия. Константин Борисович Кубанцев
Читать онлайн книгу.
случайно, без повода, не связывая эту ассоциацию ни с чем определенным, отталкиваясь в мыслях своих от воздуха, от пустоты, от тумана, он вспомнил старый фильм и переключил на третью. Двигатель капризно взревел, не желая мириться с потерей скорости. И Павел вдруг ясно увидел, шоссе впереди – пустое. Никого там нет.
“Ну и хорошо. Выверну. Легко”.
В следующую секунду он понял, первое впечатление – не верное. На обочине, как раз в том месте, где проходила самая крутая часть той умозрительной дуги-траектории, по которой неслась сейчас его машина, стояло несколько машин: огромный КамАЗ, за ним метрах в тридцати – “девятка”, и ближе всех к дороге – “шестерка”. И прежде, чем тяжелая неповоротливая “нива”, одновременно и послушная своим тормозам и противодействующая им силой своей инерции, стала двигаться юзом, он уже понял, нет, не вывернет, столкновения с одной из машин не избежать. И уже ничего нельзя изменить! В какой-то момент он просто уперся в руль и напряг руки, и откинул голову на подголовник, в надежде не повредить позвоночник.
Машина довольно быстро теряла скорость. Она двигалась боком и все медленнее и медленнее, но – неуклонно, и, наконец, раздался глухой удар, а за ним – скрежет металла об металл. Передним правым крылом “нива” врезалась в левую, тоже переднюю, дверь “шестерки” и немного развернула её. Двигатель заглох. Павел сделал свой первый выдох и выругался, и в этот момент заметил человека, сидящего на корточках у заднего левого колеса “Жигулей”.
– Эй, я вас не задел? – миролюбиво поинтересовался Павел.
Винт встал, поднял до уровня груди автомат и направил его ствол в голову Родионова.
Черный зрачок дула смотрел не мигая, пристально. И Павел в первый миг даже ощутил некий импульс взаимного притяжения, исходящий от этого предмета, чей контур даже через забрызганное дорожной грязью стекло выглядел удивительно четким, очерченным.
Затем наваждение рассеялось.
– Я случайно. Поверьте. Я вам все возмещу, – сбивчиво стал объяснять Павел, поймав себя на том, что ладони, по-прежнему сжимающие рулевое колесе, вдруг стали мокрыми. – Я… Я… Я!
Винт не выстрелил. Он произнес несколько слов, подкрепив их движением ствола. Павел его не расслышал и продолжал, на всякий случай, сидеть неподвижно. Винт закричал отрывисто и зло, но так же не понятно, и, продолжая держать Родионова под прицелом, отвернулся и посмотрел на дорогу. Он вглядывался в туман, а тот в этот момент, будто нарочно, замуровав на время свои окна-бойницы, расстелился низко и ровно.
Павел не обернулся и не проследил за его взглядом. Не успевая в те мгновения, в течение коих на потертых уличных декорациях разворачивалось действие, на что-либо решиться: выйти из машины или же, напротив, разбрызгивая из-под колес щебенку, рвануть с места, и притвориться, что звук, разрезавший позади него небо, вовсе не автоматная очередь, а птичий гомон, он, затаив дыхание и не шевелясь, будто умер уже, остался сидеть на месте и лишь изредка посматривал в боковое зеркало, пока не заметил в нем, как дергаясь и подпрыгивая, словно