Сборник произведений. 4 в 1. Александр Шиков
Читать онлайн книгу.
по соседству в домах и часто виделись. Нам даже не надо было съезжаться и жить вместе, а теперь что будет я не знаю, но выхода не было. Прожив какой-то период в гостинице, свыкаясь все больше с мыслью, что я никчемный, я переехал в свой дом.
Мой дом представлял собой часть большого дома поделённого на пять семей, и каждая семья имела собственный вход и клочок земли, такие дома называют таунхаусами. На отдельное жилье в живописном месте у меня бы никогда не хватило средств. И этот вариант оказался моим выходом из сложившейся ситуации.
Но так как климат в наших местах не является холодным, то и дома строили из простых материалов, что я вечерами слышал разговоры соседей, их брань или любовь. С одной стороны, а с другой причитания и жалобы бабушки на свое здоровье своим родственникам, они купили ей здесь жилье, чтобы самим жить поближе к работе в городе, а она вечно ворчала из-за этого и называла их ворами. Потом выходила в свой маленький дворик и ждала хоть кого нибудь, чтобы пожаловаться, хоть соседа, хоть мимо проходящего человека. И ее не интересовал тот факт, что она рассказывает эту историю уже десятый раз.
Я не мог ухаживать из-за состояния здоровья за своей территорией, и мой участок был похож на заброшенный. Лишь только свет с моего окна по вечерам выдавал, что кто-то тут живет. Все чаще мои мысли стали сменяться мыслями о смерти и моей надобности обществу, все чаще я стал жаловаться на свою жизнь, сидя на шее у государства и получая какие-то гроши в помощь инвалидам. Работу я потерял, и вместе с тем я потерял тот заряд энергии, что накопил за последние года. Моя подруга навещала меня так же часто, как и эту бабулю ее дети, узнавала как дела, пила со мной чай выслушивала мои жалобы, уезжала. Поставив меня на ее место я ее стал уважать ведь у нее столько терпения.
Меня терпеть. Промывая все больше свою голову сериалами и разной ненужной информацией я еще больше стал чахнуть. Перестал выезжать во двор, вообще перестал бриться, стал реже принимать ванну. От еды все меньше получал удовольствия. А при последней встречи с Элизабет, уже не моей, я и вовсе психанул и сказал, что не стоит меня жалеть, не надо ездить, и что мне больше не нужна.
И так оставшись наедине со своими мыслями, я вернулся в прошлое и меня опять начали посещать мысли о той самой одновременно страшной и пугающей, но с другой стороны завораживающей своей неизвестностью смерти. Мои мысли стали приходить в фобию. Смотря на ножницы, думал как я ими вскрываю вены, видя веревку я представлял, как меня мертвого снимают и жалеют, что раньше не обратили внимания.
Я стал настолько жалок, что мне стыдно было позвонить в ту клинику и объяснить ситуацию, что я попал в беду. Что я вновь становлюсь суицидником, что мне неохота жить. И опять какая-то невидимая сила мне помогла, раздался звонок, я взял трубку и услышал голос врача того самого, что мной занимался. Он представился, спросил как дела и объяснил цель