Жанна де Ламотт. Михаил Волконский
Читать онлайн книгу.
нами припасы и пойдемте.
От Моховой на Гороховую был порядочный конец, но Борянский не взял извозчика, а пошел с Орестом пешком, не желая, чтобы кто-нибудь из знакомых встретил его едущим вместе с таким субъектом, как Орест. Идя же с ним, он имел возможность при встрече с кем-нибудь отстать и сделать вид, что гуляет один.
С Моховой, от церкви Симеона и Анны, они повернули на Фонтанку.
Орест шел, насвистывая, мелкими шажками, но так быстро, что Борянский едва поспевал за ним, несмотря на размах своей геркулесовой походки.
– Куда вы торопитесь так? – спросил он Ореста.
Тот покрутил головой и, остановившись, сказал:
– Как куда?.. к коньяку?.. и даже к вашему коньяку!
Он остановился, но не потому, что Борянский окликнул его, а потому, что они как раз были у крыльца барского дома, к которому подъехала великолепная карета, запряженная четверкой цугом с форейтором.
Ливрейный лакей отворил дверцу, и из кареты вышла высокая, стройная женщина, такая красавица, что вместе с Орестом остановился и Борянский, невольно заглядевшись на нее.
Она прошла из кареты в подъезд близко мимо них и, когда скрылась за затворившейся за нею дверью, Орест обернулся к Борянскому и с некоторым волнением проговорил:
– Знаете, кто такая?.. Я с этой женщиной, могу сказать, рос вместе!.. Эта красавица – воспитанница титулярного советника Беспалова, у которого я имею счастье состоять в сыновьях.
Борянский подошел к карете и спросил у кучера фамилию его госпожи.
Кучер в пышной ливрее, по всей очевидности вольнонаемный иностранец, ответил, не без труда выговаривая по-русски:
– Княгиня Мария, жена дука Иосифа дель Асидо, князя Сан-Мартино.
– Знай наших! – выпалил Орест и прищелкнул языком.
17. Старые знакомые
Александр Николаевич Николаев, или просто Саша Николаич, как его звали в обществе, был красивый, видный, богатый молодой человек; немудрено было, что несколько барышень на выданье были не прочь ответить торжественным согласием в том случае, если бы он сделал им предложение руки и сердца.
Сам Саша Николаич теперь, после того как снова стал богатым, не любил показываться в обществе, которое отвернулось от него, когда считало его разорившимся. Он бывал по преимуществу в небольшом кругу близких друзей своего приятеля Леки Дабича, относившегося к нему по-дружески и в минуты несчастья.
Среди знакомых ему девушек была им особенно покровительствуемая, а также его матерью, Наденька Заозерская, судьба которой тоже не была завидной.
Жила и воспитывалась она у тетки, старой фрейлины Пильц фон Пфаль, никуда не показывавшейся и сидевшей безвыходно и безвыездно в трех комнатах на нижнем этаже Зимнего дворца, где ей была отведена квартира. Если куда и выезжала Наденька, то исключительно благодаря матери Саши Николаича, бравшей ее иногда с собой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив