Опекун. Виктория Лукьянова
Читать онлайн книгу.
что всем будет наплевать, что организовывала ее Лекси, а не я.
В пять утра я хотела позвонить подруге и высказать все, что о ней думала, но поздно спохватилась – мой телефон остался в полиции.
До Лекси доберусь позже. Возможно, нам пора прекратить общаться. Если я все еще хочу дожить до двадцати пяти и получить свое наследство в полном объеме.
Покрутившись сначала у одного окна, потом у второго, так и не смогла разглядеть двор. Потом отправилась в ванную, умылась, нашла зубную щетку в упаковке, которой воспользовалась, чтобы вывести отвратительный вкус изо рта, и вернулась в спальню.
В восемь утра начинается новый день в новом доме.
Замок щелкает, будто кто-то снимает с предохранителя пистолет. В горле сохнет.
Кого я жду? Питбуля или опекуна? Мне кажется, что он войдет в комнату, посмотрит на меня теми черными от гнева глазами и уйдет. А я останусь гнить здесь и вряд ли протяну еще семь лет. Но на пороге к моему облегчению появляется домработница. На ней тот же серый безликий костюм. Волосы собраны на затылке, руки сложены перед собой.
Она смотрит на меня не так пронзительно, как глянул ночью опекун, но я все равно съеживаюсь от этого взгляд. Словно меня ругают.
Я ненавижу, когда меня ругают.
С одиннадцати мне пришлось учиться быть хорошим ребенком, как бы тяжело это ни было. Я не давала повода для сомнений, кроме вчерашнего вечера и теперь (впервые, черт побери) все может полететь в тартарары. От этого настроение падает ниже плинтуса.
– Доброе утро. Идемте.
Я молчу, игнорируя ее приветствие. Поднимаюсь с бархатной скамьи, которая стоит у кровати и плетусь за домработницей, не зная, что меня ждет.
В итоге все оказывается не так уж плохо, как я сначала подумала.
Меня кормят. Очень-очень вкусно. Я наедаюсь до отвала, за это время Татьяна Федоровна (так зовут Питбуля) рассказывает про дом, интересуется моим мнением относительно завтрака, сообщает, что будет на обед и в конце задает вопрос, от которого я удивленно смотрю на домработницу, опуская вилку.
– Что? – повторяю с набитым ртом.
– Ваши вещи. Напишите, пожалуйста, список тех вещей, которые нужно привезти, – голос ее звучит мелодично, что выглядит уж очень странно. Еще четыре часа назад она была похожа на цепного пса, готового вцепиться в мое горло, если я осмелюсь сказать что-то не так, а теперь чуть ли не ластится как кошка.
– Я не понимаю.
Татьяна Федоровна кивает и останавливается напротив меня. Складывает руки перед собой, и я фиксирую все внимание на ее длинных жестких пальцах, которые напряжены. Поднимаю взгляд на лицо – на нем добрая улыбка. Лжёт. А я чуть не попалась. Дура!
Кусок в горле застревает. Быстро запиваю водой, проталкивая еду.
– Вы будете…
– Ты будешь здесь жить.
Его голос словно тесак вонзается в позвонки. Я леденею от ужаса и жалею, что до этого момента даже не поинтересовалась, дома ли опекун или уехал. Да и она молчала, явно пуская мне пыль в глаза!
Не оборачиваюсь.