Камергерский переулок. Владимир Орлов
Читать онлайн книгу.
и презрением к деньгам. Пусть живут здесь, пусть, но пусть и жрут, и срут по своим коммунальным возможностям. Прежде всего центр лишили общественных туалетов. И по справедливости. Коли ты гордый и самостоятельный, носи отправления организма в себе, терпи. Опять же зачем торговать на Тверской хлебом, когда следует предлагать здесь людям, для коих не хлеб насущное, хорасанские ковры, рулетку и игровые автоматы. И эту, что ли, Щель для нищих студентов держать? Высоцкий помер, пять рублей тут задолжав, а Машков с Мироновым Е. в других условных интересах. А шваль, хоть и интеллектуальная, пусть ищет себе вымирающую забегаловку где-нибудь в Аминьеве или привокзальный буфет в городе Чехове. В буфеты Ивантеевки всю эту шваль! Хотя бы и потому, что наши герои, в шестидесятые годы швалью себя не считавшие, в конце концов, произвели сами себя в быдло и породили нынешних хозяев жизни, то же семейство Крапивенских, у кого в кармане эта закусочная. Сам Крапивенский, будто бы по народному проклятью, отдал концы в офисе над бывшей Ямой. Наследнички же его намерены продать и нашу Щель подороже, потому как место в Камергерском – златоценное. А тем, кто способен купить ее, история и судьба Щели и вовсе не интересны…
– А не нарушат ли они равновесие ценностей, – спросил Соломатин, – и не получат ли они в оплату – судьбу вашего знакомого Крапивенского?
Ардальон Полосухин задумался, мысль о повороте связанных с общественным питанием в Камергерском судеб, видимо, не приходила ему в голову, он оживился и заявил:
– Конечно! Конечно! Ты прав, Андрей Антонович! Будет и оплата! И им, и тем, кто повысит здесь цены на водку и запретит бочковое пиво, и им воздастся! И им воскурится черным дымом!
Введя в голову соображение о грядущем запрещении бочкового пива, Ардальон сейчас же поднес к губам кружку, а потом обратился к кассирше:
– Людочка, а как разворачивается ход следствия? Небось уже выяснили, кто убил в вашем дворе Олёну?
– А разве не вы, Альберт Иванович, и убили? – спросила буфетчица Даша. – Все уверены, что вы и убили. Зарезали и пристрелили.
– Ой, ой, ой! – взволновалась кассирша. – Какие ужасы ты высказываешь!
– Даша! Дашутка! Проказница ты моя! – обрадовался Ардальон. – Всегда любил твое чувство юмора. Ты ведь с ридных мест Николая Васильевича Гоголя. Цвети! Одарка! Потерпи еще годок…
– А что через годок? – спросила Даша.
– А через годок я заверну тебя в персидские ковры и умыкну, унесу тебя на буланом аргамаке!
– И куда же донесете?
– Да хоть бы в Объединенные Эмираты!
– Вы лучше мне теперь подарите персидские ковры.
– Теперь у меня их нет…
– Вы, небось, и Олёне обещали ковры и эмираты, а потом взяли и порешили.
– Дашенька, чаровница моя, да разве я похож на татя или на Солоника? Да я в трамвайной давке не способен вытащить у кого-либо две копейки из кармана.
Потом Ардальон сказал серьезно:
– Это другие нечто обещали Олёне… Но раз вам неизвестно, кто убил,