Если женщина просит. Михаил Серегин
Читать онлайн книгу.
похолодев от этого жуткого, режущего голоса, поспешно замотал головой. Аня, которая сидела на краешке «траходрома», боясь шелохнуться и даже глубоко вздохнуть, впервые видела его таким.
– Вот и хорошо, что вы меня понимаете.
С этими словами Вайсберг поднялся и в несколько шагов, сделанных длинными журавлиными ногами, достиг Анны. Она сидела, опустив голову и пытаясь не замечать взгляда его бесцветных рыбьих глаз, которыми он в данный момент буквально буравил ее.
Вайсберг протянул руку и тонкими сухими пальцами, цепко взявшись за Анин подбородок, приподнял его и впился леденящим взглядом в ее влажные темно-синие глаза, на дне которых тускло отражались животный страх и почти физическая боль.
– Красивая девочка, – наконец сказал банкир. – Как тебя зовут?
– А… Аня.
– Аня? Анна, значит. Это красивое имя. Оно означает «благодать» в переводе с древнееврейского. Ты не знала об этом?
Аня пыталась уклониться от его холодного взгляда, оторвать от него свои глаза, как от вязкого болота, как от гибельной трясины, но не могла. Она даже не могла понять, к чему он говорит ей о ее имени.
Впрочем, она чисто машинально качнула головой в ответ на его вопрос: нет, не знала.
– Значит, теперь будешь знать. Знай и другое: я сочувствую тебе и понимаю, что ты сейчас переживаешь. Но… – Ледяной сделал длинной паузу, по мере истечения которой Аня все отчетливей слышала, как колотится и падает в груди ее сердце, – но и ты должна меня понять. Убит близкий мне человек, муж моей дочери. Единственная, кто может навести на след его убийцы, – это ты. Я и так сделал вам послабление, не обратившись в соответствующие органы… я не хочу подрывать репутацию Дамира Маратовича, репутацию этого, в сущности, неплохого клуба, да и свою тоже: все-таки человек, входящий в мою семью, был убит непосредственно на проститутке. Так? Так.
Аня оцепенело молчала, чувствуя на своем подбородке его холодные пальцы… Только невнятно шевелились губы, словно не в силах подобрать слова, которые могли бы оправдать ее перед этим неумолимым и невозмутимым человеком.
Вайсберг отпустил ее подбородок и договорил:
– Тебе просто не повезло, Анна. Я понимаю, что ты не виновата. Но тебе не повезло, а невезучим в нашей собачьей жизни достается самый тяжелый крест. За такое невезение можно заплатить по самой высокой ставке. Вот так.
Он повернулся к Дамиру и, смерив владельца клуба своим холодным цепким взглядом, вымолвил, чеканя каждое слово:
– Я. Даю. Вам. Двое. Суток. Двое суток, и ни минутой больше.
– А если… – начал было Дамир тоном старичка, который в «Бриллиантовой руке» спрашивал у Нонны Мордюковой, что делать, если жильцы не будут брать лотерейные билеты, но Михаил Моисеевич оборвал его точно так же, как Нонна Викторовна своим безапелляционным «А если не будут брать – отключим газ!»:
– А если не успеете – пеняйте на себя! – И мягко добавил:
– Двое суток – это сорок восемь часов. Вам не имеет смысла тратить это время на совершенно бессмысленные