Англия, Англия. Джулиан Барнс
Читать онлайн книгу.
фундаментально осознать, что ваш великий Проект – а у нас во Франции всегда рады приветствовать чужие grands projets – глубоко современен. Мы в нашей стране имеем определенную концепцию patrimonie, а вы в вашей стране имеете определенную концепцию culturel-наследия. Мы не говорим о таких концепциях здесь, то есть избегаем прямых аллюзий, хотя, разумеется, в нашем интертекстуальном мире подобные аллюзии, при всей их мronмe, естественно, имплицитны и неизбежны. Надеюсь, все мы понимаем, что территории, свободной от аллюзий, в природе не существует. Но это все, как вы выражаетесь, попутные слова.
Нет, мы говорим о глубоко современной вещи. Точно установлено – строго говоря, неопровержимо доказано многими из ранее процитированных мной авторов, – что в наши дни мы предпочитаем копию подлиннику. Репродукцию произведения искусства мы предпочитаем самому этому произведению искусства, идеальный звук и уединение компакт-диска – симфоническому концерту в обществе тысячи больных ОРЗ, книгу на аудиокассете – книге на коленях. Если вы посетите гобелен Байе в моей стране[7], вы обнаружите, что дойти до оригинала одиннадцатого века можно лишь мимо копии масштаба один в один, выполненной современными мастерами; это документальная экспозиция, диктующая посетителю – невзирая на то, что он является паломником, – подлинное место произведения искусства. Более того! Я знаю из авторитетных источников, что количество человеко-минут, проводимых перед копией, при любой методике подсчета значительно превышает количество человеко-минут перед подлинником.
Когда подобные явления были открыты впервые, некоторые старомодные люди заявили, что чувствуют разочарование и даже стыд. Это как обнаружить, что мастурбация с использованием порнографического зрительного ряда слаще, чем секс. Queue horreur![8] Вандалы вновь ворвались в город, кричали они, подрезается ткань нашего общества. Но дело обстоит не так. Важно понять, что в современном мире мы предпочитаем копию подлиннику, потому что она доставляет нам более сильный frisson[9]. Это слово я оставлю непереведенным с французского, так как думаю, что вы его и так понимаете.
Более того! Вопрос, который должен быть задан, таков: почему мы предпочитаем копию подлиннику? Почему она доставляет нам более сильный frisson? Чтобы это понять, мы должны понять и вполне осознать нашу неуверенность, нашу экзистенциальную нерешительность, тот глубокий атавистический страх, который мы испытываем, оказавшись с подлинником лицом к лицу. Столкнувшись с альтернативной, не-нашей реальностью, реальностью, которая выглядит более мощной и потому нам угрожает, мы обнаруживаем, что спрятаться негде. Не сомневаюсь, вы знакомы с работами Виолле-Ле-Дюка, которому в начале девятнадцатого века было поручено спасти многие из приходящих в упадок замков и forteresses[10] моей страны. Есть два традиционных взгляда на его деятельность: первый – что он старался насколько возможно спасти древние камни от полного разрушения и исчезновения, что он прилагал все усилия для их сохранения;
Имеется в виду музей во французском городе Байе, где хранится гобелен XI – XII века с изображением сцен нормандского завоевания Англии.
Какой ужас!
Дрожь
Крепости