Неисповедимые пути. Сборник рассказов. Ирина Галыш
Читать онлайн книгу.
свист и вой разбушевавшейся пурги. Утром на месте дома и передо мной расстилалось поросшее мелким кустарником заснеженное поле (ни намёка на присутствие человека). За ним – невысокая горная гряда. И я знала – внизу ждала река… Через час из-за поворота показалась наша дача. Из трубы шёл дым, а Валли не лаял.
Наверное, от неловкого движения тяжёлый том съехал с колен и с грохотом упал на пол. Разбудив меня и напугав Валика.
Я босиком прошла до кухонного стола, одной рукой налила в стакан воды, а другой машинально проверила, заперта ли дверь. На столе вспыхнула панель сотового – сообщение от литагента. В такое время? Нехотя открыла: «Выполняю просьбу редактора. Дословно. Надо заметить – творчество автора развивается по экспоненте. Последние изменения вошли в окончательный вариант».
«Хм! О чём это она? Аа-а!» – широко зевнув, вернулась в кровать, похлопала ладонью по месту рядом. Валли достаточно одного предложения – растянулся во всю длину, подпихивая руку, чтобы его обняли. Засыпая, прошептала дружку на ухо, что утром мы идём на реку кататься, а теперь – спать!
Родиться в рубашке с серебряной ложкой во рту
– Нина Арсеновна, Ваш Давид с серебряной ложкой во рту родился. Такие родители уважаемые и такой талант! Не могу налюбоваться его коллекцией. Золотые руки у мальчика. Вы счастливица, голубушка! В следующем месяце будем выставляться в Тбилиси. Уже всё и со всеми оговорено.
– Ну-ну! Дай-то Бог! – легонько похлопав по колену, выразила признание гостю статная хозяйка дома.
Её волнистые волосы у висков, словно изморозью, прихватила ранняя седина. Лёгкая улыбка и лучистый взгляд глаз с восточным разрезом были обращены к сыну…
«На тебя, балбес, вся надежда была». Рука с бутылкой дрогнула и выплеснула часть содержимого на заваленный пластиковыми тарелками с остатками еды журнальный столик. Давид попытался стряхнуть жидкость с одеяла всё той же рукой и залил ещё больше.
Чертыхнувшись, поставил бутылку на пол, неловко вскочил, качаясь пошёл в ванную. За ним потянулась постель, сметая с грохотом стул, бутылку и весь мусор со стола на пол. Мужчина лягнул ногой воздух и стряхнул с себя остатки постели.
Он хотел помочиться и снять мокрую футболку. И только. Но на обратном пути зеркало его подловило. Теперь, опершись на край раковины руками, покачиваясь, он смотрел на заросшего чёрной щетиной молодого человека. На опухшие веки и одутловатое лицо.
Они познакомились, казалось, очень давно. Когда умерла мама. Сейчас сосед молчал. Даже казался тупым. А тогда…
Давид очнулся во второй половине дня. Солнце уже ушло за пределы террасы. Страшно хотелось пить. Но он не мог пошевелиться. Голова жила отдельной жизнью. Её налили свинцом и больше она ничего не вмещала. Больно было глазным яблокам, затылок жевало чудовище. По щекам текли слёзы.
– Вчера умерла мама, – прохрипел кто-то чужой.